Феодальная война в Русском государстве

Государственных Грамот и Договоров, т. I, № 43 - 44) ограничить свои

владения Галичем и Вяткой, отказаться от притязаний на великое княжение,

обязаться не принимать на свою службу московских отъездчиков и т. п. В 1430

г. умер Витовт; на Литовском великом княжении сел Свидригайло, и свойством

связанный с ним Юрий не замедлил отказаться от договора 1428 г. В начале

1431 г. Юрий и Василий II были уже в Орде; тяжба затянулась там более чем

на год и кончилась в пользу Василия II. По летописному рассказу, Юрий стоял

на почве завещания Донского; московский боярин Иван Дмитриевич Всеволожский

противоставил завещанию суверенную волю хана, отрицая юридическую ценность

"мертвых" грамот. Василий II был посажен на стол ордынским послом - впервые

в Москве. Юрию ханом был дан город Дмитров, вскоре (1432) отнятый у него

Василием. Данное В. в критический момент Всеволожскому обещание жениться на

его дочери было нарушено, и в 1433 г. состоялся брак Василия II с дочерью

удельного князя Ярослава Владимировича. Флорентийская уния 1439 г. создала

грань между униатской (на первых порах) и католической Литвой - и не

изменившей православию Восточной Русью; в то же время усилилась агрессивная

политика восточнотатарских орд, и татарский элемент стал проникать в

правящие верхи московского общества. Хан Улу-Махмет , выброшенный из Орды к

русской границе, засел в 1438 г. в городе Белеве; осажденный там

московскими войсками, он готов был идти на какие угодно условия, отдаваясь

на полную волю Василию II. Но московские воеводы хотели боевой победы - и

потерпели поражение, вследствие измены присланного им на помощь литовского

воеводы. Улу-Махмет беспрепятственно прошел к Нижнему Новгороду, и в 1439

г. сделал разрушительный набег на Москву; великий князь успел бежать,

каменный "город" уцелел, но посады и окрестности (до Коломны включительно)

сильно пострадали. Нижний Новгород, у которого основалась Орда Улу-Махмета,

находился в осаде. В 1445 г. удалось отбить движение Махмета; полагая, что

безопасность временно обеспечена, Василий II вернулся встретить Пасху в

Москву. Пользуясь слабостью гарнизонов, Махмет неожиданно напал на Василия

II у города Юрьева и взял его в плен. Условия освобождения - тяжелый

выкуп[3] и притязательная свита татарской знати. В феврале 1446 г. Василий

II был захвачен в Троицком монастыре князем можайским: Москва занята

Шемякой. Сюда привезли Василия II и ослепили. Сторонники его нашли почетный

прием в Литве. При посредничестве рязанского епископа Ионы, которому Шемяка

обещал митрополию, новому правительству удалось обманом вызвать в Москву

детей Василия II; вместе с отцом их заточили в Углич. Эта расправа не

упрочила положения Шемяки; сосредоточение недовольных на литовской

территории угрожало крупными осложнениями. На церковно-боярском совете в

конце 1446 г. Шемяка, под влиянием особенно скомпрометированного

митрополита Ионы, согласился освободить слепого Василия II (1447). В 1462

году Василий II скончался от сухотной болезни, тем не менее успев прогнать

Шемяку из Москвы.

Результаты княжения Василия II можно характеризовать как ряд крупных

успехов: увеличение территории московского великого княжения, независимость

и новая формулировка задач русской церкви, обновленная идея московского

самодержавия и внутренне упроченная власть великого князя.

Хронология феодальной войны.

В конце 10-х-начале 20-х годов XV в. начинают резко обострятся отношения

князя Юрия Дмитриевича [4]с московским правительством Василия I. Впрочем,

отношения братьев никогда нельзя было назвать дружескими. Дело заключалось

в том, что по завещанию отца Юрий приобретал надежды на получение великого

княжения. До Дмитрия Донского вопрос - кому быть великим князем? - всегда

решался в Орде. Дмитрий Донской, составляя свою духовную грамоту,

постарался переломить эту традицию и оставить решение вопроса внутри

московского княжеского дома. Поскольку в 1389 г. главный наследник, молодой

княжич Василий, был еще не женат, стремясь закрепить за своим потомством

великое Владимирское княжение, в своем завещании Дмитрий предусматривал: "А

по грехом, отьимет Бог сына моего, князя Василья, а хто под тем сын мой,

ино тому сыну моему княж Васильев оудел". Следующим по старшинству после

Василия был Юрий, всего тремя годами моложе великого князя, и это положение

духовной грамоты отца обнадеживало его.

Сыновья старшего брата Юрия поочередно умирали в младенчестве, и

великокняжеский престол оставался без мужского потомства, а перед глазами

Юрия был пример, когда его дед Иван Красный, будучи удельным князем, после

смерти Семена Гордого, оставшегося без наследников, в итоге получил великое

княжество.

Естественно, в Москве догадывались об устремлениях Юрия и предпринимали

ответные меры для того, чтобы закрепить московский стол в роду Василия.

Так, уже в договоре Василия I с братьями Андреем Можайским и Петром

Дмитровским, составленном около 1401-1402 гг., предусматривалось, что все

владения Василия после его смерти должны быть закреплены за его вдовой и

детьми: "А по грехом, господине, Бог отведет по нашим тобя, а нам,

господине, того всего так же под твоею княгинею и под твоими детьми блюсти,

а не обидети". Составляя в 1406-1407 гг. свою первую духовную грамоту,

фиксировавшую переход московского стола к десятилетнему сыну Ивану, вскоре

умершему, Василий I в качестве опекунов сына называл своего дядю Владимира

Андреевича Серпуховского, братьев Андрея и Петра, но при этом совершенно

забывал князя Юрия.

Тот, между тем, долгое время не заявлял открыто о своих претензиях, до

поры до времени участвуя в походах великого князя 1414 г. на Среднюю Волгу

и 1417 г. на новгородские волости. От активных действий его удерживали

надежда на естественный ход событий, а главное, боязнь ответных действий со

стороны могущественного тестя Василия I великого князя литовского Витовта.

Первые признаки серьезного ухудшения отношений Юрия с Москвой появились

летом 1417 г., когда в новой духовной грамоте Василия I в качестве

наследника московского престола назывался "пеленочник" княжич Василий,

которому едва исполнилось два года, а в качестве опекунов были названы

Витовт и все остававшиеся в живых сыновья Дмитрия Донского и Владимира

Андреевича Серпуховского, снова все, кроме звенигородского князя. Это же

условие повторялось и в третьей духовной грамоте Василия I 1423 г.

Подобное положение вещей не могло не затрагивать интересов Юрия, и в

качестве противовеса он начинает наводить контакты с Ордой. Намечающийся

союз серьезно беспокоил московское правительство и вызывал самые худшие

опасения, свидетельство чему находим в духовных грамотах Василия I. Если в

1417 г. он уверено благословляет своего сына великим княжением, то в

завещании 1423 г. проскальзывает явное сомнение: "А даст Бог сыну моему

великое княжение, ино и яз сына своего благославляю, князя Василия". В

ответ на эти действия московское правительство провоцирует отдельные отряды

татар напасть на галичские владения Юрия.

Такое то скрытое, то явное противостояние, затянувшееся на два

десятилетия, могло бы продолжаться и дальше, если бы 27 февраля 1425 г. в

Москве не скончался Василий I, номинально передав верховную власть

десятилетнему сыну Василию. В ту же ночь митрополит Фотий посылает в

Звенигород своего боярина Акинфа Ослебятева звать Юрия в Москву. Прекрасно

понимая законность его прав на московский престол (по старому родовому

счету второй и третий брат считались старше своего племянника, тем более,

что племянник был малолетним), он стремился заманить Юрия в ловушку и тем

самым одним разом разрубить клубок противоречий. Но Юрий, узнав о смерти

брата, срочно направляется в далекий Галич, где начинает собирать ратных

людей, готовясь к открытой борьбе за великокняжеский стол.

Московское правительство, получив об этом известия, сразу же собрало

войско и двинуло его на непокорного князя. Услышав о походе московской

рати, Юрий бежал в Нижний Новгород, а затем в Поволжье. Не дождавшись

ожидаемой поддержки от Орды, звенигородский князь на этот раз не решился на

открытую борьбу. От окончательного разрыва с Москвой его удерживал огромный

перевес сил противников, в числе которых были митрополит Фотий, в руках

которого сосредотачивалась вся духовная власть, его братья Андрей, Петр и

Константин Дмитриевичи, и вдова Василия I Софья Витовтовна, за которой

вырисовывалась грозная сила в лице ее отца. При таком раскладе сил Юрий, не

решившись на открытую борьбу, после долгих раздумий и мучительных

переговоров, все же отказался заключить мир, тем самым окончательно признав

переход великого княжения к своему племяннику, а согласился в конце 1425 г.

лишь на перемирие, с условием, "что князю Юрию не искати княженьа великого

собою", а перенести свой спор в Орду на усмотрение хана.

В марте 1428 г. московскому правительству все же удалось на известных

условиях добиться с Юрием хотя и непрочного, но все же мира. Юрию

возвращались занятые московским правительством его звенигородские владения,

а в качестве компенсации он освобождался на четыре года от уплаты с них

дани и яма. Однако, отношения между Москвой и удельным князем продолжали

оставаться явно натянутыми и напряженными, и подобное неустойчивое

равновесие сил не могло удерживаться сколько-нибудь длительное время.

Два обстоятельства способствовали разрыву этого вынужденного мира. В

октябре 1430 г. в Литве скончался великий князь Витовт, после которого его

преемником стал Свидригайло, свояк Юрия по жене, а через семь с небольшим

месяцев, в июле 1431 г. умер митрополит Фотий. В этих условиях Юрию ничто

не мешало расторгнуть навязанный ему договор 1428 г. и потребовать, как это

и было предусмотрено ранее, перенесения спора в ставку хана, на что было

вынуждено согласиться московское правительство.

В середине августа 1431 г. в Орду отправился великий князь Василий

Васильевич, а через три недели вслед за ним из своего стольного города

выехал и Юрий. В Орде под влиянием щедрых подарков и довольно грубой лести

московских бояр хан присудил великое княжение Василию, а Юрию в качестве

компенсации придал к его владениям Дмитров с волостями.

Юрий был, конечно, недоволен решением хана, подчинился ему нехотя и уехал

к себе в Галич, удовлетворившись получением Дмитрова. Но в Москве уже тогда

хорошо знали истинную цену и авторитет Орды. Несколько десятилетий она

переживала период внутренних усобиц, разногласий и дворцовых переворотов, а

в описываемое время была накануне окончательного распада на несколько

самостоятельных ханств. Поэтому, несмотря на решение хана о передаче

Дмитрова Юрию, в Москве его выполнять не спешили, а когда Юрий направил

туда своих наместников, "князь велики взя Дмитров за себя и наместников его

(т.е. Юрия - авт.) сослал, а иных поимал".

С этого времени Юрий начинает активно готовиться к открытой борьбе против

своего племянника. Формальным поводом для разрыва стала известная ссора из-

за пояса на свадебном пиру великого князя Василия 8 февраля 1433 г. По

легенде в 1366 г. князь Дмитрий Константинович Суздальский в приданое за

своей дочерью дал Дмитрию Донскому золотой пояс. Тысяцкий Василий

Вельяминов подменил его другим и отдал своему сыну Микуле. В свою очередь

Микула отдал этот пояс боярину Ивану Дмитриевичу Всеволожу за своей

дочерью. Впоследствии Иван Дмитриевич подарил его своему зятю князю Андрею

Владимировичу Радонежскому, а от него в 1431 г. пояс попал к князю Василию

Косому, сыну Юрия Дмитриевича, получившего его за дочерью князя Андрея. И

только на свадьбе великого князя, когда пояс был на Василии Косом,

московские бояре вдруг "узнали" пропажу почти семидесятилетней давности и

сорвали с него. Уже летописцы понимали, что в данном случае имеют дело с

явной нелепостью, почему и прибавляли: "Се же пишем того ради, понеже много

зла с того ся почало". Московскому правительству эта невесть кем пущенная

выдумка была на руку, но в данном случае оно явно переоценило свои силы.

Обозленным сыновьям Юрия ничего не оставалось делать, как бежать из Москвы:

"И с того князь Василей и князь Дмитрей, раззлобивъшеся, побегоша с Москвы

к отцу в Галич". Юрий был уже давно готов выступить с войском, недоставало

формального повода, он возник, и как только к нему явились сыновья, в самом

начале весны 1433 г. он быстрым походным маршем направился на Москву.

Московское правительство между тем делало отчаянные попытки сформировать

войско. Призывали всех, кто был под рукой в эту трудную минуту. В рать

великий князь взял "и москвич гостей и прочих с собою". С этими спешно

набранными силами он встретил Юрия в половине дневного перехода от Москвы,

на Клязьме, в 20 км от города. После небольшой стычки, исход которой

предрешить можно было заранее, Василий, бросив все свое войско на произвол

судьбы, захватив только свою мать и молодую жену, вечером 25 апреля 1433 г.

по тверской дороге бежал в Тверь, но, не получив там убежища, вынужден был

направиться в Кострому. Москва сдалась без боя, а вскоре, узнав о

местопребывании племянника, Юрий послал в Кострому своих сыновей, где они

без труда захватили покинутого всеми великого князя со всем его семейством.

Победа Юрия оказалась, однако, весьма призрачной. Когда звенигородский

князь захватил Москву и сел на великом княжении, перед ним встал вопрос -

что делать с племянником? Под влиянием своего любимца боярина Семена

Федоровича Морозова Юрий отдал своему бывшему противнику в удел Коломну.

Многие бояре, принявшие сторону Юрия, убеждали его не совершать этого шага,

но Юрий, упоенный победой и наружной покорностью Василия, не стал их

слушать. Последствия этого промаха сказались очень быстро. Коломна стала

местом сбора всех недовольных. Московские бояре и слуги, люди из всех

уголков великого княжения, по выражению летописца "от мала и до велика"

начали отказываться от Юрия и отъезжать в Коломну. Дело кончилось тем, что

Юрий остался в Москве по существу один и вынужден был покинуть город.

Уезжая, он послал сказать своему племяннику: "Поиде на Москву на великое

княжение, а яз иду в Звенигород". Так безуспешно окончилась его попытка

овладеть великокняжеским столом.

Между Юрием и его племянником был заключен договор, в котором Юрий

признавал себя "братом молодшим" и обязывался не принимать к себе своих

старших сыновей Василия Косого и Дмитрия Шемяку[5], продолжавших борьбу с

великим князем, не помогать им, и отдать ханский ярлык на Дмитров. Со своей

стороны московский князь уступал Юрию бывший удел князя Константина

Дмитриевича: волости Сурожик, Лучинское, Щелкову и ряд других владений.

Сыновья Юрия, заняв Кострому, не собирались мириться с великим князем.

Московское правительство послало против них сильную рать во главе с князем

Юрием Патрикеевичем. Бой произошел на берегу р. Куси, московская рать была

разбита, а воевода попал в плен. В Москве узнали, что в сражении на р.

Куси, кроме войск сыновей Юрия участвовали и его собственные бояре, тем

самым грубо нарушив только что заключенное соглашение. Зимой 1434 г.

Василий Темный пошел с ратью на Галич, Юрий бежал на Бело-озеро, в его

отсутствие Галич был взят, повергнут разорению и сожжен, а московский князь

вернулся с огромным полоном. Возвратившись после ухода великокняжеской

рати, Юрий послал за сыновьями, а в помощь к себе призвал вятчан. Весной

войска противников встретились около монастырька святого Николы между

Ростовом и Переяславлем. С Юрием были все три его сына, на стороне Василия

лишь один союзник - князь Иван Андреевич Можайский, в решительную минуту

проявивший колебания и растерянность. В сражении успех был на стороне Юрия.

Великий князь бежал в Новгород, а его союзник - к Твери. Юрий продвигался к

Москве, в Троицком монастыре к нему присоединился можайский князь,

изменивший Василию, и взявший сторону сильнейшего из противников. Неделю

простоял Юрий под Москвой, и 1 апреля 1434 г. она сдалась на милость

звенигородскому князю. В городе он нашел великокняжескую казну, мать и жену

Василия, которых поспешил выслать в Звенигород и Рузу. Против бежавшего

великого князя, который, не видя ни откуда помощи и поддержки, решился

направиться в Орду, были посланы младшие сыновья Юрия - Дмитрий Шемяка и

Дмитрий Красный. Но когда они были еще только во Владимире, из Москвы

пришла весть о смерти Юрия 5 июня и о том, что на великокняжеском столе

оказался их старший брат Василий Косой. Так закончился первый этап

феодальной войны второй четверти XV в.

По своей духовной грамоте, составленной в 1433 г., князь Юрий разделил

свой удел между тремя сыновьями. Старший Василий Косой получил Звенигород с

волостями. Среднему Дмитрию Шемяке досталась Руза и волости. Младший из

братьев Дмитрий Красный получил вышгородские земли.

Воля Юрия, выраженная в его духовной грамоте, осталась не выполненной.

Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный, посланные отцом вдогонку убегавшему

великому князю, получив во Владимире известие о смерти отца и вокняжении на

Москве их старшего брата, круто изменили свою политику и отказались

признать его великим князем, послав в Нижний Новгород за своим двоюродным

братом. Между недавними соперниками было заключено соглашение, и трое

князей направились к Москве. Василий Косой, пробыв на московском столе

всего один месяц, был вынужден бежать через Ржеву в Новгород, а оттуда в

Кострому. Таким образом Василий вернул себе княжение. Тем не менее,

Страницы: 1, 2, 3