Золотое и серебряное наследие России
может служить примером этого. Она свидетельствует об увеличении числа
иконографических изображений в середине XVI века. Вписанные в круги
изображения строги, лаконичны, без лишних деталей. Они выполнены неглубокой
резной линией, идущей по основным контурам рисунка.
Четкая резная надпись как орнамент окружает центральные персонажи и внешний
ободок, образуя как бы дополнительный узор. Изящество и легкость рисунка,
выразительность образов позволяют утверждать, что резчиком был мастер,
хорошо знакомый с приемами иконописи.
Среди различных видов ювелирной техники, применявшихся в XVI веке,
наивысшего расцвета достигает чернь, занимавшая одно из первых мест по
своему художественному значению и разнообразию применения. Интересна
техника орнаментации черневого венца с оклада иконы XVI века, отличная от
всех , имеющихся ранее. Гладкая поверхность металла сначала покрывалась
тонким слоем черни, затем на этом фоне гравировался орнамент из серебряных
трав и фигурных клейм с нежным золочением.
Особой декоративностью отличаются черневые узоры на золоте. Серебряный
складень с резными композициями на внутренней стороне створок имеет внутри
икону конца XVI века в золотом окладе, с жемчужной обнизью и драгоценными
камнями. Черневой орнамент по золотому канфаренному фону служит основным
средством художественной выразительности вещи в целом.
Очень многие произведения древнерусского искусства погибли в результате
длительных междоусобных войн периода феодальной раздробленности, частых
разорительных пожаров, урона, нанесенного польско-шведской интервенцией
начала XVII века. Причиной утраты бытового и церковного серебра было также
отсутствие собственной сырьевой базы. Архивные документы, надписи на
изделиях свидетельствуют о том, что многие пришедшие в ветхость серебряные
предметы переплавлялись и драгоценный металл использовался для создания
новых вещей.
В это время в противовес церковному мировоззрению закладываются основы
новой светской культуры. Дальнейшему развитию русского прикладного
искусства и одного из его важнейших видов - ювелирного дела способствовали
преодоление сковывающего влияния церковных канонов и тесная связь с
народным искусством.
Художественная культура Москвы, унаследовавшая веками накопленные традиции
старых удельных центров, занимает особое место в развитии древнерусского
прикладного искусства. Производство художественных мастерских Московского
Кремля - Золотой, Серебря-
[pic]
Тарелка. Конец XVII в. Фрагмент
ной. Оружейной, Государевой и Царицыной палат, - значительно расширившееся
в XVI веке, достигло высшего уровня в XVII столетии. Этот период наиболее
полно представлен в коллекциях музея. Уникальными памятниками
древнерусского прикладного искусства первой половины XVII века,
выполненными из драгоценного металла лучшими мастерами Серебряной палаты,
являются крышки рак (надгробий) царевича Дмитрия, погибшего в Угличе в 1591
году, и Кирилла Белозерского - основателя одного из крупнейших монастырей
на Русском Севере, умершего в 1427 году.
В музеях нашей страны хранятся лишь три подобных памятника. Два из них -
крышки рак царевича Дмитрия и Кирилла Белозерского -в музеях Кремля в
Москве, а третий - крышка раки Александра Свирского - в собрании
Государственного Русского музея в Ленинграде.
В 1628-1630 годах по царскому указу для Архангельского собора Московского
Кремля, являвшегося усыпальницей русских князей и царей, была создана рака
царевича Дмитрия, по праву признанная шедевром прикладного искусства
Древней Руси.
Этот заказ был поручен одному из лучших московских серебряников -Гавриле
Овдокимову, золотого и серебряного дела жалованному мастеру первой статьи,
около 40 лет проработавшему в Серебряной палате. Вместе с Гаврилой
Овдокимовым работали и другие мастера - Павел Власьев, Тимофей Иванов,
Василий Коровников и Василий Малосолец. Имена Василия Коровникова и Василия
Малосольца встречаются в документах Приказа Большой казны с 1621 по 1645
год. Виртуозно владея техническими приемами обработки драгоценного металла,
московские серебряники создали исключительное по совершенству и
художественному вкусу произведение.
Серебряная, золоченая крышка раки с чеканным, высокого рельефа изображением
царевича в рост украшена крупными драгоценными камнями в золотых кастах с
эмалью и жемчужной обнизью. Почти вся поверхность крышки по канфаренному
фону чеканена травным узором из крупных четырехлопастных клейм и спирально
вьющихся стеблей с листьями. На полях рамы расположены круглые литые
дробницы с соименными святыми членов царской семьи. К сожалению, сама
серебряная рака не сохранилась до наших дней, она была похищена в 1812
году. Драгоценный металл, из которого изготавливались раки, часто служил
причиной их гибели, и многие из них известны нам теперь лишь по описаниям и
архивным документам.
Такая же участь чуть было не постигла и раку Кирилла Белозерского,
исполненную мастерами Серебряной палаты в 1643 году. Некоторые
исследователи считали ее утраченной. В результате длительной
исследовательской работы в фондах музеев Кремля были выявлены
многочисленные фрагменты и детали некогда единого монументального
произведения.
В основное собрание входит серебряный стакан, принадлежавшая Петру 1, из
Патриаршей ризницы - серебряные, золоченые, с драгоценными камнями, эмалью
и жемчугом ложки с коротким череном. Декор братины начала XVII века из
Основного собрания Оружейной палаты отличается строгостью и лаконизмом
художественных средств. Гладкое, шарообразное тулово мастер украшает лишь
тремя круглыми золочеными клеймами с резной вязью, содержащей имя владельца
- Гордия Андреевича Корзина, да чеканной полоской по венцу с золочеными
побегами. Характер орнаментации братины конца XVII века из собрания Л. К.
Зубалова отражает общую тенденцию искусства того времени -стремление к
декоративности и узорочью. Два золоченых резных спуска с изображением
плодов и цветов, переплетающихся с головками птиц и фантастических
животных, надпись по венцу: «братина Устина Федорова Зеленова», искусно
превращенная мастером в орнаментальную полосу, невысокий чеканный поддон
составляет ее убранство. Внутри братина вызолочена, это усиливает контраст
матовой и блестящей золоченой поверхности.
В торжественные дни праздников, при приемах послов, за брачными столами
братины употреблялись как заздравные чаши, но они имели также и значение
поминальных чаш, которые ставили на гроб умерших.
Особое место среди разнообразной посуды занимают древнерусские ковши
разложистой формы, с плоским дном, невысокими бортиками, плавными округлыми
линиями, напоминающими «утицу», плывущую по воде.
Русские ладьевидные ковши использовались и как ковши-питьи, а со второй
половины XVII века как наградные, изготовленные специально для пожалований
за гражданские и военные заслуги. Таков ковш 1682 года работы московских
мастеров, пожалованный царями Петром и Иваном дьяку Федору Мартынову за его
«крымскую службу».
Кроме ковшей и братин, широкое распространение имели серебряные
разнообразной формы и размеров чарки, из которых пились крепкие напитки,
«зелено заморское вино». С большой творческой фантазией выполнена
серебряная, золоченая, на высоком поддоне чарка Иосифа Облезова. На круглой
мишени внутри чеканены фантастические обитатели моря, чеканная «сорочка»
украшена сценой борьбы орла и дракона и библейским сюжетом «Самсон,
раздирающий пасть льву».
В конце XVII века московские мастера широко используют черневые узоры
для украшения предметов из драгоценного металла. Техника черни позволяла
художнику свободно размещать на поверхности различные композиции,
добиваться особого эффекта в сочетании резного золоченого рисунка с
черневым фоном или черневого орнамента по гладкому золоченому фону.
[pic]
Венец. Конец XVII в. Фрагмент
Произведениям художественного серебра соловецкого собрания свойственны
черты рафинированного московского искусства и намеренная архаизация,
подчеркнуто старые традиции, широко использовавшиеся новгородскими
мастерами. К сожалению, прикладное искусство Соловецкого монастыря еще
недостаточно изучено в отличие от его архитектурных памятников и собрания
икон, которым посвящены монографические исследования последних лет. Краткие
упоминания о наиболее ценных реликвиях из ризниц соловецких церквей можно
найти лишь в дореволюционных изданиях. Тем больший интерес представляют
публикуемые впервые серебряные изделия, хранившиеся ранее в Соловецком
монастыре.
Потир 1595 года, принадлежавший соловецкому игумену Якову, несомненно, был
исполнен мастером, тяготевшим к новгородской школе прикладного искусства.
Золоченая конусообразная чаша имеет восемь клейм в виде киотцев с резным
поясным изображением Деисуса. Фигуры святых из деисусного чина, несмотря на
небольшие размеры, производят впечатление величавой торжественности и
монументальности. Широкая полоса по венцу чаши с традиционной литургической
надписью по характеру начертания букв -утолщенных, свободно отстоящих друг
от друга - имеет немало аналогий среди новгородских памятников прикладного
искусства. Близка к новгородской культуре янтарная панагия XVI века в
серебряной золоченой сканой оправе. Восьмиугольная с вогнутыми сторонами
оправа украшена гладкими спиралевидными крупными завитками и мелкими
кружочками витой проволоки. Возможно, панагия была сделана в самом
монастыре мастером, хорошо знакомым с приемами работы и орнаментальными
мотивами, использовавшимися новгородцами, о чем свидетельствуют плавный
ритм сканого узора и четкость рисунка, свойственные новгородским сканым
изделиям.
Среди достопримечательностей соборной Преображенской церкви монастырские
описи отмечают серебряный золоченый басменный ковчег с двусторонней иконой
великомученицы Марины. Черневое изображение Марины на гладкой серебряной
пластине отличается тонкостью исполнения, ярко выраженными элементами
графичности, характерными для искусства черни XVI - начала XVII века.
Четкий линейно-контурный рисунок, стройные, удлиненные пропорции силуэта
фигуры, легкие штрихи, придающие изображению объемность и
пространственность, по красоте и изяществу не уступают лучшим образцам
черневой графики кремлевских мастеров, в частности изображениям на золотом
ковчеге Ирины Годуновой, созданном в 1589 году, из Оружейной палаты.
Церковное серебро из ризницы Соловецкого монастыря по своему
художественному достоинству может быть поставлено в один ряд с
первоклассными произведениями столичных мастерских.
Высоким уровнем чеканного искусства отмечены оклады икон соловецкого
собрания. Интересным образцом является также кадило, созданное в конце ХУЛ
века. Его полушария эффектно обработаны чеканными, высокого рельефа
«ложками» - излюбленным приемом, широко применявшимся московскими мастерами
серебряного дела. Особого внимания заслуживает серебряный, золоченый оклад
иконы Вседержителя с припадающими Зосимой и Савватием. В музеи Кремля оклад
поступил в разрозненном виде: почти все детали были разъединены и сильно
деформированы. Старейший реставратор М. Н. Костиков с группой молодых
специалистов восстановили его из множества отдельных фрагментов, и теперь
это произведение вновь изумляет нас великолепием и красотой.
Оклад почти сплошь покрыт чеканным растительным узором из крупных цветов и
листьев. Переднюю стенку трона украшает орнамент в виде фантастических
цветов и плодов, по бокам - чеканные балясины из объемных полуколонок,
разделенных крупными розетками. Сочетание густой рельефной чеканки с тонкой
резьбой, выразительная пластика фигур, ритмичные спирали вьющихся побегов
сообщают всей композиции динамизм и вместе с тем уравновешенность. Пышный,
нарядный чеканный орнамент оклада напоминает резьбу по дереву. Оклад имеет
отличительную особенность, редко встречающуюся в памятниках подобного рода:
на гладкой пластине, расположенной между фигурами припадающих, размещена
надпись, содержащая историю создания вещи. Она сообщает не только дату
создания оклада - 1703, имя заказчика - архимандрита Фирса, но, что
особенно ценно и важно, имена мастеров-ювелиров. Огромный по своим размерам
оклад был исполнен двумя мастерами - соловецким монахом, резчиком Антонием
и «приходящим» московским мастером Алексеем Игнатьевым сыном Первовым. Их
имена мы не встречаем ни в одном из справочников и словарей мастеров. Таким
образом, публикация оклада дает возможность установить два новых ,ранее
неизвестных имени мастеров серебряного
дела конца ХХVII начала ХVIII века.
2. 2 Русские серебряные изделия XVIII – первой трети XIX века.
В начале XVIII века увеличился приток ювелиров-иностранцев в Россию.
Значительная часть их осела в новой столице, оказывая заметное влияние на
формирование вкусов и художественного стиля русских мастеров. В Москве их
влияние было не столь ощутимо.
Отдельные мастера, приехавшие из-за границы, оставались в России надолго,
иногда до конца своих дней, но многие возвращались на родину, вероятно,
чаще всего те, кто не выдерживал конкуренции. В начале XVIII века
московские серебряники продолжали традиции предшествующего столетия,
воспроизводя старые формы посуды и церковной утвари, обращаясь к привычным
орнаментальным мотивам -вьющемуся стеблю, связкам плодов, цветам.
Дальнейшее развитие светского начала в декоре нашло воплощение в мажорном
звучании декоративного строя многих произведений, стремлении к
реалистическому изображению человеческих фигур и пейзажа, в повышенном
внимании к окружающему миру, в частности к бытовым деталям. Одним из лучших
мастеров этого времени был Тимофей Ильин, талантливый художник, владевший
различными приемами обработки серебра, чувствовавший пропорции изделия,
красоту общего строя декора и его деталей. Потир 1704 года - выдающееся
произведение мастера, отличающееся орнаментальной насыщенностью,
изысканностью и совершенством формы. Любопытно,
что Т. Ильин пробовал свои силы и в живописной эмали. Дробницы потира 1708
года расписаны им самим, хотя обычно серебряники обращались к
профессиональным эмальерам.
Это очевидно при сравнении живописных эмалевых изображений с аналогичными
гравированными рисунками на других произведениях мастера. Удивительны
ажурные чеканные сорочки потиров с прихотливым переплетением стеблей в
рисунке. При беглом взгляде может показаться, что они одинаковы, но это не
так. Оставаясь верным избранному приему, Тимофей Ильин создает различные
узоры, не уступающие друг другу по красоте. Мастерство орнаменталиста
сказалось и в гравировке надписей, дополняющих декоративное убранство
потиров. Изображения человеческих фигур менее удались серебрянику, хотя и
здесь умение гравера бесспорно.
Высокопрофессиональное владение резцом позволяло Т. Ильину работать в
технике черни. В собрании Оружейной палаты хранится черневой водосвятный
крест, а в Государственном Историческом музее - стакан с черневым мелко-
травным фоном.
Многие мастера первой половины XVIII века владели техникой гравировки,
украшая
[pic]
Стакан. 1741. Фрагмент
изделия орнаментальными мотивами, таковы, например, стакан с эмалевым
портретом Петра I, ковш 1700 года, и сюжетными композициями. С большим
искусством украшены гравировкой водосвятная чаша 1721 года,
дарохранительница. Поднос с композициями на темы притчи о блудном сыне
работы Ильи Золотарева представляет несомненный интерес, хотя гравированный
рисунок изображений выполнен местами неумело.
В это время по-прежнему излюбленным остается искусство чеканки. Мастера
отдают предпочтение высокому рельефу, среди орнаментальных мотивов
преобладают вьющиеся стебли с пышными листьями и крупными цветами, тяжелые
связки плодов. Выдающимся чеканщиком первой половины XVIII века был Иван
Семенов Щеткин (в другом написании - Щукин). Его наряду с Иваном Николаевым
Беляковским, Федором Козминым-Разумовым и Федором Никифоровым староста
«пробовалной палатки» Серебряного ряда Семен Петров в своем доношении в
1724 году называет мастерами «посудных и чеканных дел», художниками и
сообщает, что они «в избрании в Главном Магистрате для смотрения над
мастеровыми людьми их мастерству цеховыми старостами». Произведения И.
Щеткина - солонка и два стакана с чеканным узором, выполненным в высоком
рельефе, отличаются разнообразной проработкой.
Прекрасно выполнен декор на водосвятной чаше 1721 года, блюде середины
XVIII века, стакане работы Ильи Слюняя.
Эти вещи принадлежат к числу незаурядных по мастерству исполнения.
Безымянный мастер, создавший блюдо, умело строит его композицию, сочетая с
растительным узором изображения птиц. Расположенный по широкому борту
орнамент выполнен в очень высоком рельефе, тщательно проработан.
Водосвятная чаша отличается от подобных изделий ХVII столетия более
сложной формой и нарядным декором.
Образцами великолепной чеканки являются пять медальонов с царских врат.
Фигуры евангелистов выполнены ими в горельефе с необычайно многообразной
пластической разработкой, характерной для стиля барокко.
Многие произведения первой половины XVIII века украшены
изображениями, заимствованными из популярного издания «Символы и
емблемата». Как правило, это бытовая посуда, делавшаяся для продажи, -
стаканы, кубки.
В 1740-1750-е годы московские мастера нередко используют в качестве
образцов западноевропейские изделия XVII века: стаканы, кружки, кубки.
Однако они не копируют их, а чаще всего изменяют элементы декора, внося в
созданное произведение творческое начало. Примером могут служить работы
Михаила Клушина - блюдо и кувшин, выполненные в 1745 году. Оригиналами при
их создании послужили блюдо работы данцигского мастера Петера Ратцена
Страницы: 1, 2, 3
|