Понятие, виды и условия действительности гражданско-правовых сделок

определенные трудности, но это не значит, что сделку можно признать

фиктивной на основании одних лишь предположений. Это подтверждается и

судебной практикой[25].

Притворная сделка схожа с мнимой тем, что и здесь имеет место

расхождение между волей и волеизъявлением, но если при совершении мнимой

сделки ее участники вовсе не желают наступления правовых последствий,

свойственных ее содержанию, то при совершении притворной сделки стороны

имеют намерение своими действиями вызвать правовой эффект, но не тот,

который по закону является результатом данного волеизъявления, а другой, о

котором они фактически договорились. За притворной сделкой всегда

скрывается другая сделка. Поэтому закон, признавая притворную сделку всегда

недействительной (хотя прямо об этом не говорится в тексте ст. 53 ГК РСФСР,

а только в ее заголовке) - ст. 170 ГК РФ (ничтожной), предлагает применять

правила, относящиеся к той сделке, которую стороны действительно имели в

виду.

Одним из отличительных признаков притворной сделки является совершение

иного вида действий (иного вида сделки, чем стороны на самом деле имели в

виду). Например, совершается договор дарения (безвозмездный) дома, вместо

купли-продажи, чтобы не допустить реализацию права преимущественной покупки

(ст. 120 ГК РСФСР, ст. 250 ГК РФ).

Нарушение формы, предписанной законом под страхом недействительности

(ст. 45 ГК РСФСР и п. 2 ст. 162, п. 1 ст. 165 ГК РФ), также приводит к

ничтожности сделок.

Гражданское законодательство по общему правилу не связывает совершение

сделок с соблюдением определенной формы. Оно исходит из стремления ее

упрощения. Если же в ряде случаев закон предъявляет определенные требования

к форме сделок, то делается это, как правило, в силу практической в том

необходимости.

Статья 43 ГК РСФСР устанавливала, что сделки, исполняемые при самом их

совершении, независимо от суммы, могут совершаться устно. В указанных

сделках исполнение во времени совпадает с моментом ее совершения. Следует

отметить, что такое совпадение возможно только в случае, если обязанности

сторон состоят в одновременном и однократном совершении, как правило,

встречных и разовых действии.

Такие же условия для устных сделок предусмотрены ст. 159 ГК РФ.

Некоторые сделки хотя и исполняются в момент совершения, но все-таки

не могут быть заключены в устной форме, так как закон для них устанавливает

обязательную письменную (простую или нотариальную) форму. Именно поэтому,

ст. 159 ГК РФ содержит оговорку, что устная форма не применяется, если

законом или соглашением сторон установлена иная форма. Статьи 160, 161,

162, 163, 164 и 165 ГК РФ, учитывая сложность и длительность отношений в

одних случаях, значительность Материального интереса — в других, опасность

сообщения свидетелями неточных сведений — в третьих, устанавливают

обязательность письменной формы для сделок: 1) юридических лиц между собой,

и с гражданами, за исключением сделок, исполняемых при самом их совершении

(ст. 159 ГК РФ), и отдельных видов сделок, для которых иное установлено,

законодательством; 2) граждан между собой на сумму превышающую не менее чем

в, десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в

случаях, предусмотренных законом — независимо от суммы сделки (ст. 161 ГК

РФ).

Несоблюдение простой письменной формы сделки в тех случаях, когда она

признается законом обязательной (ст. 44 ГК РСФСР, ст. 162 ГК РФ), может

влечь за собой двоякие последствия. В одних случаях закон повышает

процессуальное значение требуемых письменных документов. Он придает им

значение допустимых средств доказывания.

Когда несоблюдение требуемой законом простой письменной формы сделки

не влечет за собой ее недействительность, закон (ч. 1 ст. 46 ГК РСФСР и ст.

162 ГК РФ) лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение

сделки на свидетельские показания. В этих случаях наличие или отсутствие

документа не влияет на существо правоотношения, а имеет только

процессуальное значение.

В других случаях несоблюдение простой письменной формы, когда это

прямо указано в законе или соглашении сторон, влечет за собой

недействительность сделки (ч. 2 ст. 46 ГК РСФСР, п. 2 ст. 162 ГК РФ).

Несоблюдение письменной формы внешнеэкономической сделки всегда влечет ее

недействительность (ч. 2 ст. 45 ГК РСФСР I п. 3 ст. 162 ГК РФ).

В этих случаях существование самой сделки связывается с документом,

который приобретает конститутивное значение. Для совершения наиболее

существенных 1 важных сделок устанавливается нотариальное удостоверение,

которое является обязательным лишь в случаях прямо указанных в законе (ст.

47 ГК РСФСР, ст. 163 П РФ). Согласно пп. 2 п. 2 ст. 163 ГК РФ нотариальное

удостоверение также обязательно в случаях, предусмотренных соглашением

сторон, хотя по закону для сделок данного вида эта форма не требовалась.

Поскольку нотариальному удостоверению сделки придается столь большое

значение, естественно, что ее несоблюдение, в случаях, когда она является

обязательной, всегда влечет за собой ее ничтожность (недействительность),

что устанавливалось ГК РФ (п. 1 ст. 165).

Следует также заметить, что закон не допускает; реабилитации в случае

несоблюдения простой письменной формы, когда закон с этим связывает ее

обязательную недействительность.

2. Условия, при которых сделки могут быть оспорены.

Гражданский кодекс РСФСР в своих положениях о недействительности

сделок не упоминал термин «оспоримость сделки». Однако в целом, ряде норм

ГК РСФСР (ст. 54, 55, 56) употреблялось выражение «признается судом

недействительной по иску», а в ст. 57, 58 «признается недействительной по

иску», и во всех этих нормах перечисляются лица (физические и юридические),

которые могут предъявить иск о признании сделки недействительной. Эта

категория недействительности получила в литературе название «оспоримость».

Она объединяли большую группу разнообразных условий недействительности, но

всем им присущи общие черты, послужившие основанием для выделения их в

самостоятельную группу.

Оспоримость означает прежде всего, что сделки, ею пораженные, вызывают

те правовые последствия, которые участники имели в виду при их совершении,

но вместе с тем им свойственны определенные несоответствия требованиям

закона, которые дают основания для иска об их недействительности. Для

признания этих седелок недействительными в суд по основаниям, указанным в

законе (ст. 173, 175, 176, 177, 178, 179 ГК РФ), могут обратиться лишь те

лица, которые указаны в каждой норме закона.

Выделение условий оспоримости сделок в отдельную категорию объясняется

тем, что признание их недействительными не может иметь места без иска

заинтересованного лица или потерпевшей стороны. Например, прокурором будет

заявлен иск о признании сделки недействительной, как совершенной под

влиянием обмана, угрозы или насилия, а потерпевший в судебном заседании не

подтвердит этого и пояснит, что эти обстоятельства не имели никакого

влияния на его решение совершить сделку.

Эти свойства условий (оснований) оспоримости сделок исключают

возможность признания их недействительными по инициативе суда без

возбуждения соответствующего спора заинтересованными или потерпевшими

лицами.

Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. объединял условия оспоримости,

которые в одном случае требовали наличия умышленной вины (обман, угроза,

насилие и злонамеренное соглашение представителя одной стороны с

контрагентом), а в другом — нет. Кабальность же сделки была выделена в

отдельную норму (ст. 33 ГК РСФСР 1922 г.). Тем не менее такое объединение

служило поводом в литературе рассматривать все эти условия оспоримости

сделки под одним признаком порока воли.

Юридическая литература, судебная и арбитражная практика признавали,

что существенное значение имеет заблуждение в характере предмета, в

качестве вещи, в установленной цене. Причем эти обстоятельства относятся к

сделкам как граждан, так и юридических лиц, ибо заблуждаться может каждый,

безотносительно к тому, действует ли он как гражданин в своих интересах или

как единоличный исполнительный орган либо представитель юридического лица,

выступающий от имени и в интересах последнего.

Вопрос о существенности заблуждения безусловно должен решаться на

основании фактических обстоятельств каждого конкретного дела, оцениваемых в

соответствии с установившимся пониманием того или иного обстоятельства. При

такой оценке какой-то из перечисленных моментов может не иметь

существенного значения для конкретного случая. Например, стороны заключили

подрядный договор на изготовление вывесок для одной из них, а назвали этот

договор «трудовое соглашение». Совершенно очевидно, что такое заблуждение в

правовой природе сделки не будет иметь существенного значения, поскольку

обе стороны имели в виду определенное содержание сделки, в котором они не

ошибались. И наоборот, если стороны имели в виду передачу вещи в

собственность другой стороне, но одна из них считала, что это произойдет в

результате мены, а другая — купли-продажи, то такое заблуждение будет иметь

существенное значение, так как ошибка относится к природе договора и для

стороны, желавшей совершить мену не безразлично, что она получит взамен

своей вещи.

Согласно ст. 57 ГК РСФСР и ст. 178 ГК РФ право возбуждения спора о

признании сделки недействительной принадлежит только стороне, которая

действовала под влиянием заблуждения. Отсутствие иска этой стороны

свидетельствует о том, что заблуждение не повлияло на ее волю заключить

сделку. Следует отметить, что закон исходит из презумпции вины стороны,

которая действовала под влиянием заблуждения, и связывает с этим ее

дополнительную ответственность.

При совершении сделки под влиянием обмана (ст. 58 ГК РСФСР, ст. 179 ГК

РФ) воля лица также формируется под влиянием неправильных представлении или

неведения об элементах сделки. Но если при заблуждении неправильное

представление складывается помимо воздействия на него других лиц, то при

обмане имеет место умышленное, намеренное создание ложных представлений у

участника сделки контрагентом или третьим лицом либо умышленное

использование уже совавшегося у контрагента ложного представления для

побуждения его к заключению сделки, которую без обмана он бы не

совершил[26]. В этом случае порочность сделки заключается в расхождении

между действительной волей и волеизъявлением, которое сложилось под

влиянием обмана, тогда как характерным для сделки является свободное,

добровольное волеизъявление. Известно, что обман совершается для того,

чтобы ввести в заблуждение других лиц посредством лжи, умолчания,

сознательного сокрытия чего-то, преднамеренного совершения отдельных

действий[27]. Если нет введения субъекта сделки заблуждение, то нет и

обмана[28]. Таким образом, обманом является действие, совершенное с прямым

умыслом. Не обязательно, чтобы обман исходил от участника сделки. Он будет

налицо и тогда, когда обманные действия совершит третье лицо по сговору с

участники сделки или когда последний только использует обманные действия

третьего лица, действовавшего независимо от него, ибо недопустимо

использование чужой ошибки в расчете на то, что именно ее наличие послужи

причиной совершения сделки[29]. Причем умолчание, использование чужих

обманных действий должно быть также умышленным, так как без этого не будет

обмана. Не будет обмана и в том случае, если ложное, неправильное не

соответствующее действительности представление было создано случайно или по

неосторожности. Однако умышленное использование этого контрагентом для

побуждения другой стороны заключить сделку следует расценивать как обман.

Очень близки к сделкам, совершенным под влиянием обмана, сделки,

совершенные вследствие злонамеренного соглашения представителя одной

стороны с другой стороной.

По какой-либо причине, не имея возможности лично совершить сделку,

лицо поручает это сделать другому лицу, которое снабжается доверенностью и

выступает от имени и за счет представляемого. Поскольку представитель

является выразителем воли представляемого, юридические последствия его

действий возникают непосредственно у представляемого.

Статья 179 ГК РФ не имеет в виду беззаботность, небрежность и т.п.

представителя при выполнении им поручения, ибо, выбирая представителя, лицо

должно учитывать его способности и возможности, а также осмотрительность и

доверяет ему, следовательно, несет ответственность за выбор представителя и

при неудачном выборе не может на это ссылаться для опорочивания сделки,

совершенной представителем, если последний действовал в пределах

полномочий. Закон имеет в виду умышленные действия представителя,

направленные во вред представляемому, которые представитель совершает,

вступив в сговор с контрагентом.

В сделках указанного типа проявляется расхождение между волей

представляемого и волеизъявлением представителя, причем это расхождение

обуславливается сговором между, представителем и контрагентом, направленным

на обман представляемого. Если исходить из того, что обман может иметь

значение только в том случат, когда он исходит от контрагента по взаимной

сделке или от лица, в пользу которого совершается односторонняя сделка, то

выделение в самостоятельное условие оспоримости злонамеренного соглашения

представителя с контрагентом будет оправдано.

Поскольку для сделки характерна добровольность волеизъявления, а

насилие и угроза являются разновидностью единого понятия «принуждение»,

закон связывает с ними возможность оспоримости и признания сделки

недействительной. В этих случаях также имеет место расхождение между волей

и волеизъявлением, которое обусловлено неправомерным принуждением лица к

выражению того, что не соответствует его действительной воле.

Нередко под насилием понимают применение физической силы (побои,

истязания и т.п.), чтобы добиться выражения воли совершить сделку, а угроза

считается психическим воздействием, направленным на то, чтобы склонить лицо

заключить сделку[30].

Иногда различие между ними видят в том, что угроза — это

предупреждение о причинении зла в будущем, в то время как насилие — это

зло, осуществленное в настоящем.

Для недействительности сделки, совершенной под влиянием угрозы, не

имеет значения, исходит ли она от контрагента или от посторонних лиц,

причем в последнем случае не важно, знал или не знал один из участников

сделки, что ко второму участнику применялась угроза. Это может иметь

значение при определении материальных последствий. Не имеет значения также

и то, относится ли угроза к стороне по сделке или же к другому лиц:/,

интересы которого ему настолько близки, что он готов совершить

нежелательную для себя сделку.

Из этого правила может быть только одно исключение — это достижение

при осуществлении угрозы того же правового результата, что и с помощью

сделки, заключенной без влияния угрозы.

Чтобы быть способной опорочить сделку, угроза должна обладать целым

рядом свойств: она должна быть серьезна, осуществима, касаться важных

имущественных или неимущественных интересов потерпевшего или его близких.

Причем все эти моменты должны учитываться. с точки зрения лица, в отношении

которого применена угроза.

Надо заметить, что материальная невыгодность сделки не должна

считаться необходимым условием для ее опорочивания.

Гражданский кодекс РСФСР 1922 г. в ст. 33 содержал условия оспоримости

сделки которые в литературе получили название кабальности. В этих

недействительных сделках характерно то, что одна из сторон действует под

давлением тяжелого материального положения, безвыходных материальных

трудностей, которые побуждают ее совершить сделку, не соответствующую ее

интересам, а другая сторона пользуется этим безвыходным положением.

Гражданский кодекс РСФСР 1964 г. иначе сформулировал условия

оспоримости: «сделка, которую граждане был вынужден совершить вследствие

стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях».

Стечение тяжелых обстоятельств — понятие болеет широкое, оно включает

в себя не только тяжелое материальное положение, но и любую тяжелую личную

ситуацию, которую использует другая сторона, чтобы побудить контрагента

заключить сделку на крайне невыгодных условиях. Например, лицо, у которого

тяжело болен близкий человек, имеет достаточно денег, чтобы приобрести

необходимое лекарство, но в силу его дефицитности не может его достать.

Пользуясь этим, другое лицо, у которого есть это лекарство, побуждает его

отдать в обмен ценную вещь, которая в десятки раз дороже лекарства. Такая

сделка может быть признана недействительной, как совершенная под влиянием

стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных условиях, хотя это лицо

и не находилось в тяжелом материальном положении.

Для признания сделки недействительной по этому основанию необходимо,

чтобы: а) лицо совершило ее под влиянием стечения тяжелых обстоятельств

(куда «включается не только тяжелое материальное положение, но и другие

личные обстоятельства, побуждающие его совершить сделку, которую бы при

иных условиях оно не заключило); б) сделка была совершена на крайне

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6