Курсовая работа: Москва - Виши (июнь 1940 - июнь 1941)
Курсовая работа: Москва - Виши (июнь 1940 - июнь 1941)
Москва - Виши (июнь 1940 - июнь 1941)
Покинув г. Бордо, занятый немцами, правительство Петена
обосновалось в небольшом курортном городе Виши. Отныне курорт Виши вошел в
историю как резиденция верховной власти и правительства нового политического
режима, созданного маршалом Петеном.
10 июля на совместном заседании палаты депутатов и сената
Национального собрания Франции был принят закон о предоставлении маршалу Петену
"конституционньк полномочий". Единственная статья этого закона
гласила: "Национальное собрание дает полномочия правительству Республики
под руководством и за подписью маршала Петена провозгласить посредством одного
или нескольких актов новую конституцию Французского государства. Эта
конституция должна гарантировать права трудящихся, семьи и родины".
Лидер социалистов Л. Блюм впоследствии говорил, что
голосование 10 июля было "осуществлено под тройным нажимом: со стороны
бесчинствующих на улицах Виши банд Дорио, со стороны Вейгана, находившегося в
Клермон-Феране, и со стороны немцев, стоящих в 50 километрах в Мулене". Не
следует переоценивать это "давление" на французских парламентариев. Непосредственно
их жизни и безопасности никто в этот день не угрожал. Но в тот момент, когда
речь шла о судьбы Третьей республики, о судьбе Франции, члены палаты депутатов
и сенаторы, многие из которых считали себя демократами и республиканцами,
поспешили отдать власть в руки известного реакционера Петена. 565 французских
парламентариев согласились предоставить маршалу Петену чрезвычайные полномочия.
Только 80 чел. проголосовало против, 19 воздержались.
Объяснить это мрачное событие в истории Франции можно лишь
тем, что французские политики были деморализованы капитуляцией, боялись
противодействовать Петену и его окружению, полагая, что прославленный маршал
сумеет найти общий язык с Гитлером и тем самым облегчит судьбу Франции. Кроме
того, парламентарии полагали, что поражение французской армии может привести к
революционному взрыву в стране, в результате которого ненавистные коммунисты
смогут придти к власти. Бывший министр общественный работ А. де Монзи
откровенно признал мотивы голосования французских парламентариев за "новую
конституцию": "На этот раз удалось отсрочить Коммуну, если не
избежать ее. Это уже большой выигрыш, и он вознаградит нас за те несколько
месяце неуверенности и продвижения ощупью, которые нам, очевидно, еще предстоят".
На следующий день Петен подписал три закона, которые
составили "новую конституцию". В соответствии с этими законами маршал
Петен становился главой французского государства, которому принадлежала
законодательная, исполнительная и верховная судебная власть. Слово "Республика"
исчезло из политического словаря. Как коронованные монархи, Петен начинала свои
указы формулой "Мы, маршал Франции, глава французского государства".
Практические Петен и его окружение совершили государственный
переворот и захватили власть, воспользовавшись поражением Франции. В нарушении
конституции и демократических традиций Франции, формально при соблюдении
законности был создан профашистский режим единоличной власти.
По своему политическому строю петеновская Франция стала
диктаторским фашистским государством. Была прекращена деятельность
представительных учреждений, распущены республиканские и демократические
партии, запрещены профсоюзы. Поддержку правительства Виши получили союзы
ветеранов войны и профашистские и фашистские организации. За спиной маршала
стояли французские банки, промышленные монополии. Петен опирался на реакционное
офицерство, католическую церковь, сельских кулаков, на часть мелкой городской
буржуазии.
Петен и его окружение не скрывали, что
намерены создать политический строй по образу и подобию нацистской Германии.
"Нацистские идеалы - это наши идеалы", - говорил маршал. В одной из
брошюр, изданных в Виши, говорилось: "Поражение мая-июня 1940 г. было
крушением режима... Франция ждет нового режима, и, как это бывает после каждого
большого поворота, мы, естественно, склоняемся к тому, чтобы учредить у нас
режим, аналогичный существующему у наших победителей".
Реакционную сущность режима Виши петеновцы прикрывали
социальной демагогией о "национальной революции", о прекращении
классовой борьбы и сотрудничестве труда и капитала, о необходимости созидания
"контролируемой экономики", о возвращении французов к вечным идеалам:
богу, земле и семье, что приведет и к моральному, и духовному возрождению нации.
Сторонники маршала утверждали, что перемирие с немцами,
достигнутое только в результате мудрого решения Петена, спасло миллионы
французов от гибели и еще многих французов от германского плена, сохранило
часть Франции от гитлеровской оккупации, обеспечило контроль правительства Виши
над заморскими территориями.
Основным принципом деятельности правительства Петена в
политической, экономической и военно-стратегической областях был принцип
сотрудничества, или, как его стали называть "коллаборационизма", побежденной
Франции с победившей Германией. Такое сотрудничество не могло быть равноправным.
Но петеновцы соглашались играть во франко-германских отношениях подчиненную,
второстепенную роль. Установки Петена и его окружения исходили из, казалось бы,
вполне обоснованного предположения, что Германия не только разгромила Францию,
но в недалеком будущем одержит победу над Англией. Советский Союз будет или
сломлен военной силой, или же станет сателлитом гитлеровского рейха и не сможет
воспрепятствовать установленной гегемонии Германии в Европе. На Европейском
континенте рождается "новый порядок" и Франция должна быть
интегрирована в новые экономические и военнополитические структуры, лояльно
сотрудничать с Германией и Италией. Вишистские политики считали возможным
превратить Францию "в передовой западный плацдарм континентальной Европы,
возрожденный германской мощью".
В письме в НКИД А.Е. Богомолов после своего назначения
полпредом СССР в Виши писал, что прогерманская часть французской буржуазии
стремится к тесному сотрудничеству с нацистским рейхом, надеясь найти свое
место в Европе под эгидой Германии. "Садясь ужинать с чертом, они
предполагают, что их ложка длиннее".
24 октября во французском городке Монтуар состоялась встреча
Петена и Гитлера. Здесь официально была провозглашена политика
франко-германского коллаборационизма.
Петеновская пропаганда сеяла иллюзии среди населения о
возможности возрождения Франции в союзе с гитлеровской Германией.
Капитуляция правительства Петена привела к потере Францией
своей политической, экономической и военной самостоятельности. Франция как
великая европейская держава исчезла с карты Европы.55% национальной территории
находились под оккупацией германских войск. В так называемой "свободной
зоне" формально власть принадлежала правительству Петена, которое
фактически находилось под жестким контролем нацистской Германии.
В оккупированных районах была сосредоточена основная часть
экономического потенциала Франции.1850 тыс. французских военнопленных
находилась в Германии. Кроме того, в промышленности и сельском хозяйстве рейха
использовались 250 тыс. насильно направленных в Германию французов и 600 тыс. так
называемых "добровольных рабочих".
30 июня германские власти объявили о порядке управления
территориями Северо-Западной Франции. Два департамента, Нор и Па де Кале, были
подчинены оккупационной администрации Бельгии. Эльзас и Лотарингия вошли в
состав нацистского рейха и стали управляться назначенным Гитлером гауляйтером. На
их территории стали действовать германские законы. Это было начало задуманного
Гитлером расчленения Франции.
Капитуляция Франции осложнила советско-французские отношения.
С одной стороны, Франция потеряла ранг великой державы и практически не могла
оказывать какого-либо действенного влияния на развитие международных отношений
в Европе. Но, с другой стороны, правительство Петена было сформировано
формально с соблюдением законных форм. Изменение политического режима во
Франции, ликвидация республиканского строя и создание авторитарного режима
маршала Петена произошли с согласия Национального собрания, режим Виши стал
признанным преемником Третьей республики. Правительство Петена было признано 32
государствами. Для советского руководства не могло быть и речи о непризнании
новой власти во Франции, тем более, что режим
Виши возник с согласия и при содействии Германии, с которой
Советский Союз имел "дружеские отношения".
Советско-французские связи во многом потеряли свое былое
политическое и экономическое значение. Но как Москва, так и Виши считали
целесообразным сохранять дипломатические отношения. Конечно, тенденция к
сближению проявилась не сразу же после поражения Франции.
Москва понимала, что Франция в результате поражения
ослаблена политически и экономически. Но ее невозможно вычеркнуть из числа
европейский держав. В будущем Франция возможно будет играть значительную роль в
реконструкции Европы. Кроме этих стратегических расчетов правительство СССР
было заинтересовано в сохранении контактов с Виши и по другим мотивам. В своих
воспоминаниях А.Е. Богомолов отмечает, что советское полпредство в Виши имело
возможность получать информацию о политической линии французского
правительства, находившегося в тылу гитлеровской Германии и официально
проводившего политику сотрудничества с немцами.
Деятельность советского полпредства распространялась как на
"свободную зону" (территорию под управлением правительства Виши), так
и на оккупированную германскую войсками территорию Францию. Безусловно,
политическое и военное руководство СССР было заинтересовано в сборе информации,
имевшей военный характер: военные аспекты поражения Франции, степень
боеготовности войск вермахта и, по возможности, намерения и планы германского
командования. Можно предположить, что деятельность военного атташе комбрига И.А.
Суслопарова была нацелена на выполнение этой задачи. Большой объем работы
возлагался на консульскую службу полпредства в Париже и Виши. Необходимо было
решать вопрос о репатриации выходцев из восточных районов Польши и из
прибалтийских стран (в том числе бывших бойцов интернациональных бригад в
Испании), которые стали гражданами СССР.
Значимость решаемых задач и объем работы определяли
необходимость увеличения состава советского полпредства во Франции. По данным
министерства иностранных дел правительства Петена в сентябре 1940 г. в Виши и Париже
было 12 советских дипломатов и 25 чел. обслуживающего персонала. В июне 1941 г.
советское полпредство насчитывало 25 дипломатов (из них 6 в Париже) и 61 чел. обслуживающего
персонала.
В январе 1941 г. МИД Виши поручил французскому послу в
Москве "при случае в острожной форме обратить внимание советских властей
на возросшее за последнее время количество просьб о визах для дипломатов и
обслуживающего персонала посольства СССР, которое уже имеет численность
сотрудников, превышаюшую численность других дипломатических представительств.
Однако Петен и его окружение считали целесообразным не
только сохранить, но и расширить связи с Москвой.
Для французских властей контакты с СССР укрепляли положение
режима Виши как субъекта международных отношений.
Положение Франции после поражения было сложным. Официальные
декларации о тесном сотрудничестве с Германией не исключали определенных
противоречий во франко-германских связях. В французских политических кругах
Виши было распространено мнение о неизбежности победы Германии в войне. В этом
случае судьба Франции, несмотря на сотрудничество с гитлеровским рейхом, была
неясной. Нельзя было исключить и победу Англии, за которой стояли США. Один из
видных дипломатов Виши однажды заявил: "Если Англия одержит победу "pax britannica"
будет для нас намного менее неблагоприятным, чем "pax germanica"
Колебания правительства Виши во внешней политике были
заметны. В письме к наркому иностранных дел Молотову в начале апреля 1941 г. Богомолов
отмечал: "У теперешнего французского правительства нет настоящего твердого
курса во внешней политике". С одной стороны, проводя линию на
сотрудничество с Германией, Петен пытался сохранить "небольшую
политическую независимость Франции и все ее колониальные владения". С
другой стороны, Виши заинтересовано в сближении с США и в сохранении скрытых
контактов с Англией. В политические расчеты Виши входило и сохранение связей с
СССР. В записке политического департамента МИД от 30 декабря предлагалось весь
комплекс связей с Советским Союзом рассматривать "в широком плане", имея
в виду не только восстановление франко-советской торговли, но предусмотреть
улучшение политических отношений, "выждать и сохранить те козыри, которые
мы имеем на руках для использования их в будущих переговорах".
В расчетах французской дипломатии принималось во внимание
несколько соображений. Советский Союз не участвует в европейской войне и как
нейтральное государство имеет широкие возможности на международной арене. Москва
может оказать определенное влияние при заключении франко-германского мирного
договора, СССР может стать выгодным партнером в торгово-экономических
отношениях. Экономическая разруха, трудности со снабжением населения
продовольствием оказывали непосредственное влияние на правительство Петена,
толкая его на развитие отношений с СССР. "Разруха - аргумент за дружбу с
советской нефтью, бензином, сахаром, крупой, спичками, мылом, шерстью", - писал
в письме в НКИД Богомолов. Он считал необходимым пойти навстречу намерениям
Виши расширить контакты с Москвой. Советское правительство должно использовать
момент для "создания выгодной базы для отношений с Францией в более лучшие
времени". По его мнению, "надо использовать ситуацию и закрепить за
собой кое-какие экономические позиции во Франции".
Советские представители в Виши отмечали, что правительство
Петена проводит острожную политику в отношении к СССР и, несмотря на оголтелый
антикоммунизм правящей клики, воздерживается от каких-либо антисоветских акций.
В докладе полпреда в НКИД от 5 декабря 1940 г. отмечалось, что правительство
Виши отказалось от антисоветского курса Даладье и Рейно. "Теперь
антисоветская политика перестала быть модой... сменился тон прессы. Разгром
коммунистов и всякого рода гнусности в виде антисемитизма не мешают французским
газетам сменить тон по отношению к СССР".
Острожная и взвешенная позиция Виши отчетливо проявилась во
время советских акций в Прибалтике летом 1940 г.
Возросшая после поражения Франции опасность германской
агрессии против СССР подталкивала Москву к осуществлению ряда военно-политических
акций, которые могли бы стать противовесом захватнической политике Берлина.
Надо полагать, в Кремле рассматривали вероятность
англо-германских мирных переговоров и прекращение войны, что поставило бы СССР
в крайне затруднительное положение и открыло бы Германии дорогу в Россию. Такого
мнения придерживался французский посол в Москве Лабонн. В донесении в Виши он
писал: "... После поражения Франции, зафиксированном в германо-французском
перемирии, Россия оказалось лицом к лицу с ужасной опасностью - возможностью
англо-германского мира". Политический департамент министерства иностранных
дел Виши высказал предположение, что Москва после поражения Франции опасается
также франко-германского сближения, которое могло бы привести "к созданию
западного блока, представляющего собой противовес в Европе русскому могуществу".
Москва, исходя из сложнейшей военнополитической обстановки,
придерживалась мнения о необходимости принятия срочных мер по укреплению
безопасности страны.
Можно предположить, что Кремль оценивал сложившуюся
военнополитическую ситуацию в Европе не только как опасную для Советского
Союза, но и как в определенном отношении выгодную для проведения задуманных
планов.
Германия вела сражение в Европе. Основные силы вермахта были
сосредоточены во Франции, а на западной границе СССР находилось лишь
незначительное количество резервных дивизий вермахта. Подготовка агрессии
против России по расчетам политического и военного руководства Советского Союза
потребует значительного времени. А пока в "сфере интересов СССР" не
было реальной силы, способной противостоять замыслам Сталина. Москва принимала
в расчет, что советско-германские отношения, которые официально считались
"дружественными" позволяют добиться согласия Берлина на осуществление
задуманных планов в Прибалтике и Бессарабии, несмотря на то, что они объективно
имеют антигерманскую направленность и укрепляют позиции СССР.
Кремль принимал во внимание также бедственное положение
англо-французской коалиции. Париж и Лондон были лишены реальных возможностей
противодействовать советским акциям.
По всей вероятности, эти соображения лежали в основе решений
советского руководства не только укрепить свои военнополитические позиции в
Прибалтике, но и спровоцировать в Литве, Латвии и Эстонии социальные революции
и присоединить эти страны к СССР.
Прибалтийские страны имели большое военно-стратегическое
значение для безопасности СССР. Они прикрывали северо-западные границы
Советского Союза, латвийские и эстонские военно-морские базы давали возможность
контроля на значительной части Балтийского моря.
Прибалтика также имела большое военнополитическое значение
для гитлеровской Германии. В перспективе военного похода против СССР выгодные
стратегические позиции рейха в прибалтийских странах обеспечивали северный
фланг планируемого германо-советского фронта и гарантировало господство
германского флота на Балтике. В мае 1940 г. Гитлер заявил фашистским деятелям:
"Все балтийские государства должны быть включены в состав рейха".
Иностранные наблюдатели летом 1940 г. отмечали усиление
деятельности германской агентуры в Прибалтике. Французский посол в Таллине
Сен-Жуан в своем обзоре "Немцы в Эстонии", отправленном в Париж в
начале июня, писал: "Можно предположить, что возвращающиеся или тайно
проникающие в Эстонию немцы являются кадрами "пятой колонны", на
которую возлагается подготовка и содействие германской аннексии".
Активизация действий германских военных и политических
представителей в Прибалтике, конечно, фиксировалась советскими спецслужбами. Не
была секретом для советского руководства антисоветская прогерманская позиция
правящих кругов Литвы, Латвии и Эстонии. Прибалтика до начала Великой
Отечественной войны стала объектом противоборства СССР и Германии.
Урегулирование отношений с Литвой, Латвией и Эстонией,
заключение с ними договоров о взаимопомощи в сентябре-октябре 1939 г., по
которым СССР получил право иметь на территории этих государств военно-морские и
авиационные базы, были оправданными акциями и не встретили противодействия со
стороны Франции и Англии.
Летом 1940 г. в политике СССР по отношению к прибалтийским
государствам произошли значительные изменения. Установив "дружеские" отношения
с Гитлером, встав на путь раздела добычи с фашистским диктатором, Сталин
почувствовал себя хозяином в "зоне жизненных интересов" СССР, стал
изъясняться с соседними странами языком ультиматумов и угроз, требуя смены
правительств и фактически изменения социально-политического строя, что выходило
за рамки международного права и дипломатических обычаев.
Объективно действия Советского Союза в Прибалтике носили
антигерманский характер, но Москва все же считала целесообразным открыто не
демонстрировать свои замыслы и прилагала усилия для того, чтобы сохранить
"дружеские" отношения с Германией, информируя Берлин о своих акциях в
прибалтийских странах, которые, по заверениям советских дипломатов, будто бы
направлены против Франции и Англии. На встрече с Шуленбургом 17 июля нарком
иностранных дел Молотов заявил германскому послу: "Основной причиной
мероприятий Советского правительства является то, что Советский Союз не хочет
оставлять в прибалтийских странах почву для французских и английских интриг. С
другой стороны, Советский Союз не хочет, чтобы из-за прибалтийских стран его
поссорили с Германией". Шуленбург поспешил заверить собеседника, что
события в Литве, Латвии и Эстонии касаются "исключительно только
Советского Союза и прибалтийских стран".
Страницы: 1, 2
|