Реферат: Религиозные воззрения самураев
Создать
надлежащую обстановку при молчаливом созерцании призваны были и сухие сады,
которые первоначально устраивали дзеновские монахи в своих монастырях. Каменные
сухие сады, названные японцами "садами медитации и мышления",
представлявшие собой ровные площадки с установленными на них в определённом
порядке камнями и окружённые глухими стенами (в качестве классического примера
обычно приводится сад монастыря Рёандзи в Киото), наиболее подходили для
упражнений в психотерапии, развивали философский образ мыслей в дзеновском
понимании и учили "видеть скрытое содержание" того, что было не
завершено, понимать внутреннюю глубину явлений (югэн).
В
XIV в. учение дзен коснулось также представлений театра "Но" -
искусства аристократии и знатного дворянства, развившегося из фарсового танца
сарукагу. (сарукагу из комического был преобразован буддийскими священниками в
религиозный танец, сопровождавшийся демократическими действиями, и назван ими
"Но"). Театр "Но" представлял собой скорее
"созерцательное искусство", насыщенное символикой и часто непонятное
простому народу. Пьесы "Но" прославляли действия мифических
персонажей, героев, верность вассала господину. Они подразделялись на
исторические, или военные (сюра-но), и лирические, или женские (дзё-но). К
представителям "Но" покровительственно относились сёгуны, причём
Хидэёси сам выступал на сцене с песнопениями и пантомимическими танцами. В
танцах "Но" принимали участие также рядовые феодалы, придворные и
воины, это считалось признаком хорошего тона, "исполнением долга"
вассала.
Тем
не менее классические положения дзен идеалистического плана всё больше
расходились с мировоззрением, выработанным самураями на основе дзеновских
"искусств". Развитие науки и связанной с ней военной техники,
металлургии, горного дела и т.п. расширило круг интересов самурайства. Новинки
вооружения и военного искусства показывали, что одной воли для сражения
недостаточно, необходимы знания, основанные на книгах, логическое мышление,
которое не может рассматриваться как продукт созерцания по системе дзен,
достаточное для своего времени и сословия образование. Всё это в какой-то мере
меняло догмы дзен в соответствии с духом эпохи.
После
окончания периода междоусобных войн противоречия между дзен и воспитанием воина
по системе дзен стали ещё заметнее. Самураи, переставшие участвовать в военных
действиях, получили больше времени для образования вообще. Многие буси в силу
различных обстоятельств оставляли свою профессию и становились учителями,
художниками, поэтами.
Несмотря
на то, что подавляющее большинство самураев были преемниками идей дзенсю,
имелись и такие представители сословия воинов, которые следовали учениям других
сект буддизма. Прежде всего это нужно сказать о секте "нитирэн",
возникшей в середине XIII в. и проповедовавшей положение о непременном
превращении через определённый срок всех существ и вещей в Будду, так как он
заключается во всём, будь то человек, животное или какой-либо неодушевлённый
предмет. Многие самураи, будучи сторонниками догм секты "нитирэн",
являлись её членами, однако большинство приверженцев "нитирэн"
составляли всё же деклассированное самурайство - ронины, крестьянство и другие
эксплуатируемые слои общества.
Самураями
почитались и отдельные божества буддийского пантеона. Особенно популярными
среди сословия буси были бодхисаттвы Каннон (Авалокитешвара) - богиня
милосердия и сострадания и Мариситэн (Маричи) - божество, покровительствующее
воинам. По существующему обычаю перед началом военной компании самураи
вкладывали в свои шлемы маленькие изображения Каннон; у Мариситэн воины часто
просили покровительства и содействия перед поединком или сражении.
Важное
место в религиозном мировоззрении самураев занимал древний культ синто,
который мирно существовал с буддизмом. Основной чертой этой религии японцев
было почитание сил природы, местных божеств, предков. В качестве одной из трёх
главных синтоистских святынь японцами рассматривался священный меч. (Тремя
сокровищами синто считались меч, драгоценность (ожерелье из нефрита, яшмы или
просто драгоценный камень) и зеркало.
Меч
(амэ-но муракумо-но-цуруги - меч небесных густых облаков) являлся символом
самурайского воинства, храбрости и должен был направляться против врагов
Японии.
Драгоценность
(ясакани-но магатама - сияющая изогнутая яшма) символизировала совершенство,
доброту, милосердие и в то же время твёрдость при управлении и повелевании.
Древние воины носили целые связки магатама. Возможно, что магатама
(первоначально зубы диких животных) служила древним японцам амулетом, как и у
многих народов Сибири.
Зеркало
(ята-но кагами) - было эмблемой мудрости и символом солнечной богини Аматэрасу.
Оно использовалось часто в качестве предохраняющего талисмана.
Все
три этих атрибута синто служили нередко жертвами, приносимыми синтоистским
божествам, а иногда и сами составляли синтай ("тело" бога) других
богов).
По
легенде, священный меч синто был извлечён мифическим персонажем - богом грома
Сусаноо из хвоста восьмиголового змея и затем подарен им сестре - богине солнца
Аматэрасу. Позднее Аматэрасу вручила меч, восемь кусков нефрита и зеркало
своему внуку Ниниги-но Микото, отправляя его властвовать на земле. Со временем
меч превратился в символ самурайства и "душу" японского воина.
Меч,
наряду с зеркалом и драгоценностью, стал в ряде случаев рассматриваться
синтоистами как "тело" или "облик" бога (синтай), который
помещался в закрытой части главного храма любого комплекса синто - хонся.
Иногда мечи не только служили синтаем, но и обожествлялись. Богом, почитаемым в
Ацута, например, был пресловутый меч Кусанаги, (Кусанаги - букв. "косящий
траву". По легенде меч, переданный Аматэрасу земным властителям Японии,
получил такое название после того, как с его помощью спас свою жизнь
императорский принц, завоевавший северные территории страны. Принц сумел
остановить надвигавшийся на него огненный шквал тем, что скосил вокруг себя
траву мечом). Добытый Сусаноо в хвосте убитого им змея, богом же Исоноками
считался меч, названный "Фуцу-но Митами".
Кроме
меча, синто освящало также другое оружие самураев, в частности копьё. В честь
копья в одном из районов Эдо Одзи, (Многие военные праздники проводились именно
в Эдо (нынешний Токио), так как этот город являлся столицей сегуната, в которой
присутствовало всегда большое число феодальных князей, а следовательно и их
вассалов - самураев. Устраивался 13 августа древний самурайский праздник
"яримацури". Праздник проходил при обязательном присутствии двух
самураев в доспехах чёрного цвета с копьями и мечами (у каждого из воинов на поясе
висело по семь мечей длинной более четырёх сяку каждый - 1 сяку = 30,3 см.) и
восьми мальчиков-танцоров, бросавших после исполнения танцев
("сайбара" и "дэнгаку") в толпу свои шляпы, которые
рассматривались как талисманы счастья. В этот же день священники синто
раскладывали в храме маленькие копья. Их разрешалось уносить верующим с собой,
однако с условием возвращения на следующий год не одного, а двух таких же
миниатюрных копий. Они служили амулетами, защищавшими якобы от воровства и
пожара.
Синто
требовало от самураев обязательного почитания умерших предков и поклонения
душам убитых в бою воинов, военачальников, обожествлённых героев и императоров.
Считалось, что умершие прародители становились богами и, наделённые
сверхъестественной силой, оставались в мире живых, влияя на события, населявшие
этот мир, и рядовые духи-покровители (удзигами) в особенности, могли, по
представлениям японцев, распоряжаться человеческими судьбами, влиять на успех
или неудачу в жизни, оказывать воздействие на ход сражения и т.д. Поэтому
самураи верили в божественную предопределённость и ставили свою волю в полную
зависимость от "воли богов". Перед каждым военным предприятием воины
обращались к удзигами, боясь навлечь на себя гнев духов предков, ибо они
властвовали над природой, и все бедствия - это месть духов за несоблюдение
благочестия. Почитание предков влекло за собой почитание родины -
"священного места обитания богов и душ предков". Синто учило любви к
родине ещё и потому, что Япония, и только она одна, является "местом рождения"
Аматэрасу - богини солнца, которая передала управление страной своим
"божественным потомкам".
Поклонение
предкам и местным божествам развивалось в культ национальных богов и императора
(тэнно - "посланника неба", "источника всей нации",
единственного из всех правителей земли, имеющего "божественное
происхождение", власть рода которого передаётся из века в век неизменно и
непрерывно. (Нынешний император Хирохито считается 124-м представителем
непрерывающейся династии, начавшейся в 660 г. до н. э. Правлением мифического
тэнно Дзимму, потомка богини солнца Аматэрасу).
Это
имело большое значение в формировании понятия верности самурая феодалу,
императору и Японии в целом, проявившемуся во всех несправедливых войнах,
которые велись под знаменем национальной исключительности "японской
расы".
Кроме
душ предков, героев и т.д., самураи особенно почитали синтоистского бога войны
Хатимана, прототипом которого являлся обожествлённый, по традиции синто,
легендарный император Японии Одзин. Впервые Хатиман упоминается как
"помощник" японцев в 720 г., когда он, по преданию, оказал
эффективную помощь в отражении нашествия со стороны Кореи. С тех пор его стали
считать покровителем японских воинов. Перед каждой военной кампанией самураи
возносили Хатиману молитвы, просили его оказать поддержку в предстоящей борьбе,
приносили клятвы - "юмия-Хатиман" ("да увидит Хатиман наши луки
и стрелы" или "клянусь Хатиманом").
Наряду
с Хатиманом самураи признавали богами войны мифического тэнно Дзимму,
основателя императорской династии, императрицу Дзингу и её советника Такэти-но
Сакунэ, а также принца Ямато-дакэ (Ямато-такэру), покорившего айнский восток
Японии.
В
честь богов войны устраивались в определённые дни празднества. Одним из них был
"гунсинмацури", торжественно отмечавшийся 7 октября на территории
синтоистского храма в Хитати. Ночью в пределах храма собирались мужчины с
мечами (дайто) и женщины с алебардами (нагината), развешивались бумажные
фонари, которые затем сжигались.
Синто,
являясь исконной религией японцев, однако, редко присутствовал в цистом виде в
религиозной жизни самураев. Буддизм, проникший в середине VI в. в Японию, был
более развитой (при этом - мировой) религией, нежели примитивный синтоизм.
Поэтому он был сразу же принят правящими кругами страны и использован в их
интересах. Тем не менее синтоистские священнослужители не желали отказаться от
своих привилегий и опирались на народные массы, продолжавшие исповедовать
традиционную религию. Это заставило буддийское духовенство и правителей древней
Японии идти по пути сотрудничества двух религий, что со временем привело
практически к синкретизму синтоизма и буддизма.
Слияние
синто и буддизма отразилось на духовной жизни самурайства. Нередко японские
воины перед военными походами или решающей битвой одновременно поклонялись
духам синто и божествам буддизма. В результате подобного сосуществования многие
боги синто стали наделяться особенностям буддийских бодхисаттв, в то время как
пантеон буддизма пополнялся принятыми в него божествами синтоизма. Культ
Хатимана, в частности, номинально являвшегося богом синто, был глубоко пропитан
буддизмом. Многие из изречений, приписанные Хатиману, явно носят буддийский
характер, так как в них он называет себя Босацу - бодхисаттвой - чисто
буддийским термином.
В
дальнейшем Хатиман был признан буддийским духовенством бодхисаттвой и получил
имя Дайдзидзайтэт. То же можно сказать и о синтоистской богине Аматэрасу,
"прародительнице" императорской семьи. Аматэрасу была объявлена
приверженцами буддийской секты "сингон" воплощением верховного
космического будды Вайрочана (Дайнити).
Одновременно
с буддизмом в Японии начало распространяться конфуцианство чжусианского толка.
Учение Конфуция, переработанное Чжу Си, представляло собой консервативное,
догматическое течение более идеологического, чем религиозного плана, так как
оно включало в себя, кроме религиозных, очень слабо развитых, ещё и этические
моменты. В Японии конфуцианство пошло по пути адаптации в местных условиях,
сливаясь с буддизмом и синто, воспринимая некоторые их положения. Конфуцианство
подтвердило синтоистские требования о "верности долгу", послушании и
повиновении подданного своему господину и императору, требовало морального
совершенствования посредством строжайшего соблюдения законов семьи, общества и
государства. Главной обязанностью каждого мужчины конфуцианство, как и синто,
считало обязательное почитание прародителей и отправление культа предков; оно
учило дисциплине, повиновению, уважению старших. Всем этим прежде всего и была
обусловлена активная поддержка конфуцианства феодальными правителями Японии.
Это сделало конфуцианство основой воспитания в среде господствующего класса, и
в частности самураев.
В
основе конфуцианства лежал принцип патриархальности, который ставил сыновнюю
почтительность превыше всего. Согласно конфуцианскому учению, в мире существует
большая мировая семья, состоящая из Неба-отца, Земли-матери и человека-дитяти.
Вторая большая семья - государственная. В ней император является одновременно и
Небом и Землёй (отцом и матерью), министры - его старшие сыновья, народ -
младшие. И, наконец, обыкновенная семья (политическая и социальная единица).
Глава каждой семьи должен повелевать своими домашними и отвечать за них перед
государством, которое признаёт только семью и игнорирует отдельную личность.
Отсюда догмат верности и беспрекословного подчинения отцу, феодальному князю
(который в конфуцианском смысле слова рассматривался так же, как
"отец"), сёгуну.
Конфуцианство
учило, что человек становится человеком в силу пяти добродетелей (постоянств),
отличающих его от животного.
Первой
из них конфуцианство называет человеколюбие, сущность которого - любовь и
проявление - добро. Далее следует справедливость - всё хорошее и правильное,
всё, что в данном случае соответствует разуму. Называется это хорошее и
справедливое долгом (другими словами, исполнять свой долг - это действовать в
интересах других, не обращая внимания на свою собственную пользу). Третья
добродетель - благонравие, почтение к людям, почтительное отношение к
"стоящим выше нас" и непрезрительное отношение к "стоящим ниже
нас". Иначе говоря, благонравие - это скромность. Четвёртая добродетель -
мудрость. Быть мудрым - значит быть сведущим в причинах явлений, знать хорошее
и дурное, различать правду и неправду, добро и зло и разбираться даже в том,
что не слышно уху и не видно глазу. Последняя, пятая добродетель - правдивость
- это то, что незыблемо, непреложно, что без лжи и фальши твёрдо согласуется с
"путём", то, что есть правда и истина и т.д. Все эти положения,
заимствованные японским философом Кайбара Экикэн у императора учения Конфуция
чжусианской школы Чжоу-цзы, и представляют основу конфуцианства, принятого в
Японии.
Понятие
человеколюбия, по Конфуцию, включают в себя всё положительное, содержащееся в
вышеуказанных добродетелях, поэтому он говорил только о человеколюбии как о
главной добродетели, включающей в себя все перечисленные постоянства. Если
человек, следуя природе пяти постоянных добродетелей, или человеколюбия,
"не находится под пагубным бременем своих страстей и только всецело представляет
себя влечению естественного начала", то в его жизни возникают пять
человеческих отношений: между родителями и детьми; господином и слугой; мужем и
женой; старшими и младшими братьями; между друзьями. Эти пять основных
отношений называли "горин".
Для
самурая отношение между господином и слугой было основным. Из этого отношения
черпались понятия о долге господина перед слугой и слуги перед господином.
Содержание своих слуг было законом нравственного долга господина, и он не мог
считать это своей милостью по отношению к слугам, так как жил трудом своих слуг
и должен был, наоборот, смотреть на это как на милость с их стороны. Для слуг
же служение господину есть долг и обязанность, а не милость. С благодарностью
они должны получать от своего господина выдачи натуры или деньгами, и их должна
воодушевлять только одна мысль: отдать свою жизнь за него. "Это - закон
нравственного дола слуги", - говорится в конфуцианском учении. Такие
отношения - не что иное, как "справедливость", или "нравственный
долг господина и слуги".
Идея
верности господину и неразрывно связанное с ней понятие долга были выдвинуты в
бусидо на первый план, в то время как более отвлечённые философские положения
конфуцианства претерпели на японской почве соответствующую перегруппировку и
переоценку, не меняя, однако, своей сути. Верность ("служение господину
как источнику всех благ") и долг ("осуществление этой верности")
во всей конфуцианской этике являлись наиболее активными элементами, всё
остальное считалось второстепенным и "покрывалось практическими
идеями" этих двух понятий, занимало как бы побочное, служебное положение.
Но
верность господину могла выражаться не только в постоянном служении ему,
готовности в любой момент пасть за него. Вассал проявлял свою верность также
тем, что следовал за своим господином по пути смерти, выражавшемся в
"самоубийстве вслед", которое стало к XIV в. распространённой формой
исполнения долга.
Таким
образом, религиозное мировоззрение самураев слагалось из догм буддизма и
конфуцианства, привнесённых в Японию из Китая, и элементов верований и обычаев
местной, национальной религии - синто, которая вошла с ними в тесное
соприкосновение.
Со
временем элементы этих трёх религий переплелись и составили как бы единое
целое. Другие большие религии и религиозные течения оказали на сословие воинов
менее существенное влияние.
Тем
не менее на долю христианства, появившегося в Японии вслед за прибытием
португальцев в XVI в., выпал больший успех. Деятельность христианских
миссионеров, прежде всего иезуитов, принесла свои плоды. Так, половина армии в
походе Тоётоми Хидэёси против Кореи в 1598 г. была христианской. Однако
христианство недолго процветало на японской почве.
Христианство
в Японии не было христианством в полном смысле этого слова. Оно было весьма
своеобразным и включало в себя элементы синто и буддизма. Синкретичность
христианства на Японских островах проявлялась, к примеру, в том, что Японцы
отождествляли богоматерь с Амида-буцу или с Каннон-босацу).
Вслед
за неожиданным подъёмом влияния христианства последовало ещё более быстрое его
искоренение, обусловленное опасениями сёгунов в связи с проникновением в страну
иностранцев, которое таило в себе смертельную опасность для существовавшего
тогда государственного строя.
Список литературы
Для
подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.aikido.km.ru/
|