Правление дома Медичи во Флоренции в XV веке по Историям Флоренции Франческо Гвиччардини и Никколо Макиавелли

останавливается на изложении фактов, касающихся развития в то время во

Флоренции искусства, а ведь это было время Возрождения. При этом следует

учесть, что многие моменты для их лучшего понимания нуждаются в пояснении.

Гвиччардини иногда не считает нужным подробно останавливаться на том или

ином, скорее всего, поскольку он писал «Историю Флоренции» для себя и это

ему казалось ненужным. Следует подчеркнуть, что вышесказанное, как было

сказано ранее, относиться именно к данной главе и освещаемому автором

периоду правления Козимо Медичи.

Глава II. Правление Пьеро Медичи в оценке Гвиччардини и Макиавелли

Большинство историков считают, что Пьеро Медичи не оставил значительного

следа в истории Флоренции и в истории дома Медичи[222].

Все повествование и Гвиччардини и Макиавелли о правлении Пьеро Медичи

сводиться к двум моментам: краткая его характеристика, и описание заговора

против него.

Франческо Гвиччардини описывает Пьеро как человека, обладающего мягким

характером, наделенным милосердием. При этом он отмечает, что полностью он

не мог управлять государством из-за мучившей его внутри подагры[223]. В

связи с этим необходимо отметить, что в некоторых исследованиях Пьеро

Медичи упоминается не иначе, как Пьеро Подагрик[224]. Эта болезнь, как уже

было отмечено, была чуть ли не наследственной. По сообщениям того же

Гвиччардини и Маккиавелли ею болели и Козимо, и Пьеро, и Лоренцо. Возможно

поэтому, как сообщает Гвиччардини, сын Козимо не был поклонником

наслаждений, что, впрочем, только обеспечило ему популярность среди граждан

Флоренции, и поэтому же его смерть была воспринята в городе достаточно

болезненно[225]. Однако, как пишет Гвиччардини, «при этом получилось так,

что некоторые люди сосредоточили в своих руках такую власть, и находились в

таком положении, о котором ниже будет сказано». Эти люди, о которых

рассказывает Гвиччардини, и были будущими заговорщиками. С Гвиччардини

согласен и Николло Макиавелли, который пишет, что именно из-за своей

болезни Пьеро не мог воспрепятствовать распрям и «разгулу честолюбия» во

Флоренции[226].

Вопрос о заговоре, а точнее его изложение в «Истории» Гвиччардини

заслуживает более пристального внимания. По сообщению Гвиччардини лидеров

заговора было трое: Диетсальво Нерони, мессер Аччайуоли и Лука Питти.

Причем по мнению Гвиччардини виной всему было честолюбие Нерони. Аччайуоли

был просто человеком с большой властью, Лука Питти знатным не был, и

поэтому мог рисковать[227]. По сути здесь опять же повторяется мнение

Макиавелли, который также считал что виной всему было то, мессер Диетсальви

«личное честолюбие свое ставил выше дружеских чувств к Пьеро»[228]. Он

также считает его главой заговора. При этом он также отмечает, что Лука

Питти стремился оказаться на месте Пьеро, а мотивы Аччайуоли имеют личные

корни[229]. Если Гвиччардини называет целью заговорщиков устранение Пьеро

Медичи, то Макиавелли дополняя его говорит, что целью заговорщиков было

сделать так, чтобы «республика управлялась магистратами, а не прихотью

нескольких могущественных граждан»[230]. Сразу же необходимо отметить, что

в историографии в качестве лидеров заговора называются те же люди, но их

роль рассматривается по разному. Н.Рубинштейн, к примеру, считает, что

наибольшую роль в заговоре играл Аньоло Аччайуоли, потому, что он в это

время поддерживал связь с Франческо Сфорцей, герцогом Миланским, который

внимательно следил за событиями во Флоренции и был не прочь извлечь из них

для себя выгоду[231]. Незадолго до смерти Козимо Аччайуоли писал, что Пьеро

и его отец были «людьми больными и старыми, которые были ослаблены и

боялись до такой степени, что уклонялись от всего, что могло быть причиной

неприятностей и беспокойства»[232]. Вторым, по мнению профессора

Н.Рубинштейна, был Лукка Питти, который создал группу единомышленников

назвав её «the flower of Florence»[233]. А вот Д.Хейл, например, не выделят

из этой троицы никого[234].

По сообщению Гвиччардини, вначале заговорщики решили действовать

демократическими методами, повлияв на ход выборов, точнее изменив их

ход[235]. Эта фраза нуждается в пояснении. Во-первых, срок заговора (1465)

был подобран как нельзя кстати, так как в этот год необходимо было выбрать

новую Комиссию восьми по охране государства (Otto di guardia), которая была

выбрана в 1460 году на 5 лет[236]. Что касается изменения системы выборов,

о котором упоминает Гвиччардини[237], то заговорщики планировали отменить

институт аккопиаторов и доверить выборы должностных лиц народу. Но когда

выяснилось, что в этом случае их ставленник на пост гонфалоньера, Лука

Питти потеряет значительную часть поддержки, было принято решение

вернуться к старой системе выборов[238].

Гонфалоньером правосудия был выбран, 29 октября 1465, не Лука, а Никколо

Содерини, которого Гвиччардини также называет их сторонником[239]. Но

исследования того же Рубинштейна показывают, что его нельзя считать

полностью приверженцем оппозиции . Это косвенно подтверждает и сам

Гвиччардини, который говорит о том, что изменения произошедшие во время

гонфалоньерата Содерини были незначительными[240]. Макиавелли объясняет это

в частности тем, что Никколо Содерини был братом Томмазо, сторонника Пьеро.

Можно прибавить, что и жена Содерини Дианора, была сестрой Лукреции

Торнабуоли, жены Пьеро Медичи[241]. Также и в своей «Истории» Макиавелли,

причислив Содерини к заговорщикам отмечал, что Никколо хотел лишь чтобы

Флоренция была свободной и управлялась магистратами[242].

Тут же мы видим у Гвиччардини наряду с представлением глав оппозиции и

перечисление на тот момент лидеров группировки Медичи. К ним автор относит

«Томмазо Содерини, Луиджи и Якопо Гвиччардини, Антонио Ридольфи, Отто

Никколини и других»[243]. Все эти люди действительно являлись на тот момент

лидерами партии Медичи. Вообще же для обоих авторов характерно то, что они

не называют Пьеро правителем или хозяином Флоренции. Речь идет скорее о

«партии Пьеро»[244] или о «сторонниках Пьеро»[245].

Также Гвиччардини сообщает нам, что для того, чтобы пошатнуть положение

Пьеро заговорщики решили воспрепятствовать ему в вопросе относительно

посылки денег в Милан[246]. Гвиччардини подробно не останавливается на этом

вопросе, но в данном случае необходимо пояснение. Как указывает в своей

«Истории» Макиавелли, в конце 1465 года в Милане скончался Франческо,

герцог Миланский. Его приемник, Галеаццо, направил во Флоренцию послов для

подтверждения договоров, заключенных его отцом. В частности, по одному из

пунктов этого договора, Флоренция была обязана выплачивать герцогу ежегодно

определенную сумму денег[247]. Как сообщает нам Гвиччардини, из Флоренции

были посланы в Милан послы, главной целью которых было разведать обстановку

в городе. После получения всей необходимой информации было решено послать в

Милан 40.000 дукатов. Вот этот вопрос и решили использовать в своих целях

заговорщики. Они говорили, что выплата таких сумм будет большим грузом для

города и эта идея не будет пользоваться популярностью. Пьеро и его

сторонникам пришлось приложить много усилий для того, чтобы отстоять свою

точку зрения[248]. По сообщению Макиавелли, Пьеро заявил, что «не годиться

из-за скупости терять такого полезного союзника, что ни для Флорентийской

республики, ни даже для всей Италии нет ничего более полезного, чем дружбы

с герцогом»[249].

Далее у Гвиччардини идет описание того, как заговорщики решили устранить

Пьеро вооруженным путем. Пьеро спасло то обстоятельство, что он пошел к

Флоренции другим путем, а не тем, который был занят вооруженными людьми.

Гвиччадини объясняет это тем, что у Пьеро была «хорошая судьба»[250].

Однако на самом деле удача Пьеро здесь была совершенно ни при чем. В

современной историографии существует следующая точка зрения на эти события:

почувствовав недомогание, Пьеро Медичи уехал в августе на виллу в Карреджо.

Болезнь его была вызван среди других причин и тем, что герцог Феррары

захватил Пистойю и мог угрожать Флоренции. Однако Галеаццо Мария Сфорца,

герцог Милана, которому Пьеро в свое время оказал неоценимую помощь,

направил 15 сотен всадников для защиты Флоренции. Обрадованный этой

новостью, Пьеро решил лично явиться во Флоренцию. Вместе с отцом в это

время на вилле был и Лоренцо, который выехал раньше отца и направился в

город по дороге, на которой уже были вооруженные заговорщики. Однако его

спасло то, что он встретил по дороге нескольких крестьян которые сообщили

ему, что главная дорога перекрыта. Вернувшись, Лоренцо сообщил об этом отцу

и вместе они по другой дороге благополучно добрались до города[251].

Конец оппозиции был положен, как говорится и у Гвиччардини и у Макиавелли,

когда гонфалоньером правосудия стал Роберто Лиони, сторонник Пьеро, и был

создан новый парламент[252]. А вскоре новая балия приговорила к изгнанию,

как нам правильно сообщает «История» Гвиччардини, Аччайуоли с сыном,

Диетсальви с сыном и братом. Не избежал этой участи и Никколо Содерини,

поскольку он был гонфалоньером правосудия во время действия заговорщиков и

его обвинили в подтасовке результатов выборов[253]. Мягкость Пьеро, а в

частности то, что он не выслал Луку Питти, автор опять же склонен объяснять

его милосердной натурой[254]. Что касается внешнеполитических событий, то

здесь Гвиччардини не упоминает нам о том, какое участие принимал в них

Пьеро.

В декабре 1469 года, пишет Гвиччардини, во Флоренции умер Пьеро

Медичи[255]. Опять же следует уточнить за автора, что точной датой смерти

было 1 декабря. Смерть его, продолжает автор, была воспринята достаточно

болезненно из-за его мягкой и милосердной натуры. Кроме того, было не

совсем понятно, как город будет управляться далее. Далее Гвиччардини пишет,

что Лоренцо Медичи, сыну Пьеро Медичи, к моменту смерти последнего «был в

возрасте двадцати или двадцати одного года». Чувствуется неуверенность

автора в определении дат. Лоренцо к моменту смерти Пьеро было двадцать

лет[256]. Также автор отмечает, что смерть Пьеро «могла породить

революцию». В самом деле учитывая молодость Лоренцо и Джулиано у многих мог

появиться повод прибрать к рукам власть. Однако все было решено за два дня.

Как сообщает Гвиччардини, вечером в день его смерти и на следующий вечер в

Сан Антонио собрались 600 граждан и решили оставить власть у детей Козимо.

Причем возглавлял это собрание Томмазо Содерини, которому автор отводит

главную роль, представляя его как человека, который своими речами сумел

убедить народ в необходимости данного решения[257]. С ним согласен и

Макиавелли, который отводит Содерини ведущую роль в этом процессе, при этом

характеризуя его, как человека «чья рассудительность и влияние известны

были не только во Флоренции, но и всем итальянским правителям»[258]. Можно

лишь добавить, что это собрание у церкви Святого Антонио было

стихийным[259]. Оно представляло собой собрание приверженцев Медичи,

заинтересованных в продлении существующего режима. Рубинштейн отмечает, что

число принявших участие в этом своеобразном митинге увеличилось со 150 до

700 человек[260].

Заинтересованность и действия Содерини объясняются прежде всего его

желанием занять при Медичи господствующее положение, что впрочем и

получилось на первых порах. Что касается следующего сообщения Гвиччардини о

том, что Лоренцо рекомендовал потратить 300.000 дукатов чтобы

продемонстрировать силу и порядок, то она нуждается в пояснении[261].

Лоренцо ещё за день до смерти отца отправил письмо в Милан, желая выяснить

отношение к нему герцога, и узнать, сможет ли он оказать ему

поддержку[262]. Сфорца, заинтересованный в том, чтобы привлечь Флоренцию на

свою сторону и увеличить влияние в городе, ответил согласием[263]. Это

придало Лоренцо дополнительные силы и увеличило его репутацию. Вот как

пишет об этом сам Лоренцо: «Хотя я, Лоренцо, был очень молод, двадцати лет

от рождения, первые люди города и режима пришли к нам в наш дом и

сочувствуя с нами о нашей потере, убеждали меня принять на себя заботу о

городе и режиме, как делали мой отец и дед. Я сделал это, хотя по причине

моей юности это было большим риском и большой ответственностью в следствие

принятого решения, с большой неохотой и единственно для безопасности наших

друзей и нашего имущества»[264].

В итоге мы можем сделать следующий вывод относительно отражения правления

Пьеро Медичи в «Историях Флоренции» Макиавелли и Гвиччардини. Если говорить

о отражении фактов, то оба автора останавливают свое внимание прежде всего

на двух важных событиях: заговор против Пьеро и его характеристика. Исходя

из сравнения данных из источников с фактами, изложенными в историографии,

можно отметить, что авторы достаточно верно передают нам характеристику

происходящих событий. Видно, что оба автора не относятся к Пьеро

отрицательно. Отношение к нему можно определить скорее как нейтральное.

Макиавелли прямо пишет, что «Отечество не могло в достаточной мере оценить

его благородство и доброту, ибо отец его Козимо сопровождал его, можно

сказать, почти всю жизнь, а те немногие годы, на которые он пережил отца,

прошли для него в болезнях и гражданских раздорах»[265]. А Гвиччардини при

описании смерти Пьеро лишь повторяет, что у Пьеро была «мягкая и

милосердная натура»[266], никак не характеризуя его действия как правителя.

В целом Макиавелли и Гвиччардини постоянно обращают внимание читателя

больше на личные качества Пьеро, чем на его поступки в тех или иных

ситуациях, что, на мой взгляд, служит доказательством того, что они не

считают Пьеро Медичи правителем в полном смысле этого слова.

Глава III. Лоренцо Великолепный и его время в представлениях авторов

«Историй Флоренций»

Наиболее известным представителем семьи Медичи, жившей во Флоренции, был,

несомненно, Лоренцо Медичи, получивший прозвище Великолепного[267]. Человек

Возрождения, как его называли, прежде всего привлекал внимание многих

исследователей своими деяниями и личными качествами. Вполне естественно,

что и Франческо Гвиччардини и Никколо Макиавелли не могли в своих работах

обойти вниманием время его правления. В данной главе мы попытаемся

рассмотреть, чем отличались, в чем были схожи их взгляды на дела Лоренцо, и

как авторы относились к нему самому.

Фактически повествование о времени правления Лоренцо Медичи Гвиччардини

начинает сразу после сообщения о смерти его отца – Пьеро Подагрика. После

описания внешнеполитических событий, происходивших в Италии в то время,

когда во Флоренции во главе дома Медичи вставали новые люди, автор пишет

что Лоренцо Медичи «встал на ноги», то есть стал приобретать все большую

власть, и связывает это Гвиччардини с реформами в управлении городом[268].

Далее автор описывает нам, что, находясь в сомнении, «Лоренцо и друзья»

приступили к реформе аккопиаторов и совета Ста. Решения о преобразованиях

рассматривалось Синьорией и наибольшую роль здесь сыграл Аньоло Стуффа,

бывший тогда гонфалоньером правосудия. Гвиччардини не раскрывает нам

подробностей проводимых реформ[269], однако это необходимо, поскольку здесь

речь идет о методах, которыми Медичи, управляли Флоренцией. Но сначала

необходимо отметить, что Гвиччардини говоря, что Лоренцо провел реформу

аккопиаторов в 1470 году[270], немного ошибся. Действительно, обсуждение

этого вопроса велось значительное время, но все же решение о реформе было

принято 9 января 1471г. В чем же заключалась суть реформы, которую

описывает Гвиччардини ?. Как известно, аккопиаторы во Флоренции по сути

отвечали за выборы в различные органы власти (Балию, совет Ста и т.д.).

Аккопиаторы избирались сроком на пять лет. Таким образом когда Лоренцо

пришел к власти, то есть к 1470 году, у власти были аккопиаторы, выбранные

в 1465 году. При этом следует помнить, что в 1466 году имел место мятеж

против Пьеро Медичи. В результате перед Лоренцо встала необходимость

избавить себя от ненадежных элементов правительства и при этом

позаботиться, что бы такое не повторилось в дальнейшем. Предложения которые

он вносил, были предложениями от «частного лица» и заботиться об их

осуществлении был должен главным образом новый гонфалоньер правосудия -

Аньоло Стуффа[271], сторонник Медичи и союзник Галеаццо, с которым дом

Медичи поддерживал самые тесные связи. Суть реформы, по замыслу Лоренцо

сводилась к тому, что аккопиаторов надо было выбирать не на пять лет, а на

год. Перевыборы должны были проводиться в июле-августе каждого года,

начиная с текущего[272]. Это позволило бы устранить ненадежных людей и

выбрать новых, а если и те подведут, то по крайне мере срок их деятельности

был ограничен всего одним годом. Следует отметить, что Макиавелли вообще не

счел нужным упомянуть о этих событиях.

Следующие важное событие, о котором сообщает Гвиччардини, произошло в самом

начале правления Лоренцо Медичи и послужило иллюстрацией тех проблем, с

которым пришлось столкнуться главе дома Медичи, как новому правителю[273].

Как правильно указывает Гвиччардини, причиной конфликта были залежи

квасцов, которыми владела коммуна Вольтерры[274]. Квасцы в то время были

важным сырьем, и стояли на третьем месте по необходимости для Флоренции

после соли и серебра[275]. Квасцы использовались в стекольном, кожаном, и,

что наиболее важно, текстильном производстве, «из которого семья Медичи не

забывала черпать прибыли, как и из банковских операций»[276]. Как сообщает

нам в своей «Истории» Гвиччардини, Лоренцо Медичи желал полностью завладеть

квасцовыми рудниками, и при этом считал, что если предприятие окончиться

неудачей, то будет затронута его репутация[277]. Его критика[278],

продолжает далее автор, привела к тому, что вольтерранцы, взявшись за

оружие, начали мятеж. При этом автор признает, что точно не знает, какие

требования предъявляли вольтерранцы. Как уточняет Макиавелли, требования же

их были достаточно просты и сводились к требованию возврата прав на

использование квасцов жителям Вольтерры[279]. Этому способствовали и

неудачно проведенные переговоры. Посол от Флоренции, некто Ридольфи,

настолько неудачно их провел, что лишь укрепил вольтерранцев в желании

получить объект их устремлений[280]. Ничего не дали и переговоры, которые

проходили во Флоренции. Как нам сообщает Макиавелли некоторые послы «будучи

то ли подкуплены заинтересованными, то ли по искреннему своему убеждению»

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10