Проблема отношений всей России с Кавказом
материального производства. Россияне, как исконные земледельцы, принялись
за свое привычное дело – хлебопашество. Но иные природные условия ставили
в тупик земледельцев. Е.Д. Фелицын писал: «Казак, привыкший вести
хозяйство на равнинах, был поставлен в совершенно новые, непривычные
условия среди горной природы, обнаженных скал, каменистых скатов, обилия
влаги и вообще чуждых почвенных и климатических особенностей».
Гребенское казачество, один из авангардов русских поселений на
Кавказе, жившее по началу в затеречных (горах), а затем – на Тереке, в
полной мере испытало тяготы новой жизни, ломки старых, укоренившихся
традиций ведения хозяйства, прежних представлений о целесообразности
вещей и красоте людей. Гребенцы и низовые терские казаки познакомились с
горской
культурой, удивившей их своей экзотичностью, а затем поразившей глубокой
разумностью.
На Терек, как в безопасное убежище, бежали не только русские люди,
но и кабардинцы, чеченцы, кумыки, ногайцы, закубанские черкесы.
Гребенское и терское казачество жило среди кабардинцев, чеченцев, кумыков
и общалось со многими другими горскими народностями. Трудовые люди –
русские и горцы – жили в дружбе и в таких естественных условиях
ассимилировали культуры друг друга, обогащаясь духовно и получая большую
практическую пользу.
Казаки, усомнившись в целесообразности своих традиционных методов
ведения хозяйства, стали присматриваться к горцам, особенно к соседям-
кабардинцам, у которых наиболее разумно было поставлено земледелие.
«Кабардинцы пашут легким плугом, не забирая глубоко, сеют зерно близко к
поверхности, нагреваемой солнцем, и почти не знают неурожаев».
Многовековое общение горцев с кавказской природой, глубокий народный ум,
отбор наиболее рациональных способов хлебопашества сформировали особую
систему земледелия с самобытными способами обработки почвы, уборки
хлебов, молотьбы, хранения хлеба и т.п., присущими только Кавказу.
Особенно ярко народное чувство меры и целесообразности проявилось в
изготовлении орудий труда. Форма орудий труда определяется их
функциональным назначением и зависит, по меньшей мере, от двух основных
факторов: уровня развития производства и физико-географической среды. Но
всегда остается место и для других влияний, например таких, как традиции
народа, его эстетические взгляды и т.д. Древние занятия горцев -–охота,
скотоводство, земледелие – усложняясь, постоянно активизировали людей в
изобретении все более совершенных инструментов для практической
деятельности.
Примитивные с точки зрения современного человека горские орудия туда
по тому времени были совершенными произведениями человеческого ума и рук.
Каждое орудие создавалось с установкой на максимальную целесообразность,
практичность, удобство. Такие предметы оценивались самими горцами и
казаками не только утилитарно, но и эстетически. Например, пахотные
орудия. В зависимости от сферы применения (горы, предгорье, плоскость)
они отличались не только конструкцией, но и размером, формой, весом.
Горцы тонко разбирались во всех особенностях своих пахотных орудий. Они
прекрасно понимали, какие орудия необходимы на дернистых, тяжелых
черноземных почвах, при поднятии целины и залежей, какие нужны на легких
лесных почвах и какие более удобны на распаханных землях.
По чьему примеру древние чеченцы заменили
горную соху на плуг?
Основав на плоскости аулы, чеченцы тотчас воспользовались выгодами,
которые могли извлечь от земли своей; подражая русским, они заменяют
горные сохи плугами, производят правильное хлебопашество и по этой
отрасли промышленности превосходят прочие племена окружных стран.
Сообразуясь с условиями своей земли, они обзавелись лучшим хозяйством,
развели рогатый скот, лошадей, овец и пчел и устроили прекрасные сады.
Они сеяли преимущественно пшеницу, просо, ячмень. Кукуруза им до того не
была еще известна и они научились ее возделыванию впоследствии. Такие
условия поставили плоскостных чеченцев выше их горных братьев; перенимая
от соседей все лучшее и полезное, они усовершенствовались в нравах,
обычаях и общежитии, даже самый язык их, состоявший из
природноподражательных звуков, делается благозвучнее. Они во всем
превосходят своих горных братьев. Из этого ясно, почему впоследствии все
предприятия чеченцев: возмущения, переселения, религиозные волнения и
прочие – начинались сперва плоскостными чеченцами и от них уже постепенно
распространялись в горы. Все люди, волновавшие Чечню, для достижения
своих целей обращались сперва к плоскостным жителям с твердой
уверенностью, что горные последуют за ними.
Завладев плоскостью, чеченцы, не опасаясь уже более никого, смелее
начинают свои хищнические действия и, довольствуясь ограждением своей
свободы от притязаний кумыков и кабардинцев, признавая их братьями по
религии, все свои предприятия обращают против русских.
Когда добровольно признали власть царя чеченцы и ингуши?
Вторая половина ХVIII в. стала переломным этапом в русско-чеченских
отношениях. В 50 – 60-х гг. чеченцы, ингуши, карабулаки не раз обращались
к кавказской администрации с просьбой принять их в подданство России,
присягали на верность и отдавали аманатов (заложников).
С началом первой русско-турецкой войны Чечня и Ингушетия вновь
подняли вопрос о принятии их в подданство России. В 1768 г. «вместе со
своими детьми и народом» повторно присягнул Али-султан Казбулатов. Его
племянники, братья Алюибековы, последовали его примеру и «отдали младшего
Али-хана в аманаты».
На верность России присягали также владетели Багдыхан, Мамаш и
другие, а от имени чеченских обществ – старшины селений Заука, Гельта,
Алды, Карте.
В 1769 г. к кизлярскому коменданту обратились представители
ингушского народа с просьбой принять их в русское подданство. Вести
переговоры с представителями Ингушетии было поручено кизлярскому
коменданту. В феврале 1770 г. 24 ингушских старшины, возглавляемые Тарой
Чопановым и Сурховом Мирзахановым, явились в Кизляр к коменданту генералу
И. Немичу с «доношением», в котором писали, что они,
«присланные от всего народа», имеют «усердное желание поступить в вечное
российское подданство» и что они «желают все генерально креститься».
Старшины просили, чтобы к ним в Ингушетию был прислан «чиновный человек»,
могущий принять присягу на верность России от всего ингушского населения.
Они при большом стечении народа подписали соглашение и от всех «старшин и
народов» присягали. Впоследствии (в 1772 г.) старшины говорили:
«Самоперсонально шли мы в подданство, не из принуждения, но
самопроизвольно; в коем и ныне состоим непоколебимо…». В 1771 г. во время
движения войск под командованием капитана Дегостодия в Осетию 4 ингушских
старшины, «ранее не подданных», от имени своих обществ принесли присягу в
подданстве России.
Так в результате активной деятельности ингушских представителей и
русских властей на Северном Кавказе Ингушетия вошла в состав России.
В 1771 г. свою верность России подтвердили карабулаки.
В это же время усилилось переселение различных обществ Чечни в
районе Терско-Сунженского междуречья. В 50 – 60-х гг. ХVIII в. по
правобережью Терека возникло более 10 крупных селений численностью до 400
дворов. Все переселившиеся по разрешению русского правительства стали
подданными России и отныне никогда больше не теряли этого статуса. В них
постоянно вливались выходцы общин горной зоны края, известной в
источниках под названием «Дальние Чечни». Жители равнин сохраняли прочную
связь с сородичами, оставшимися в горах. Тем самым идея принятия
российского подданства проникала практически во все общества Чечено-
Ингушетии.
После победоносного окончания войны с Оттоманской Портой и
присоединения Кабарды и Осетии к России создались более благоприятные
условия для включения Чечено-Ингушетии в состав многонационального
государства. Стремление заселить плодородные равнины земли, наладить
выгодные торгово-экономические связи, покончить с феодальными усобицами
определило неуклонный рост прорусской ориентации во всех слоях чеченского
народа.
В 1778 г. вновь принесли присягу алдинцы и тогда же получили
высочайшее повеление переселиться на реку Сунжу. В 1779 г. гихинцы
поселились на подвластной России территории напротив Науровской казачьей
станицы, считаясь подданными российскими. Одновременно на реке Сунже было
основано ичкерийской фамилией Ахшпатой селение Сограчан-Юрт. В связи с
массовым переселением было принято соглашение, по условиям которого все
оседавшие на контролируемой Россией территории чеченцы и ингуши считались
«подданными российскими» и отныне «были охраняемы». В кабардинскую
присягу 9 декабря 1779 г. по настоянию русской администрации были внесены
пункты, запрещавшие князьям «пускаться в воровские промыслы» на чеченцев
и «притеснять по одному праву сильнейших ингушей».
Таким образом, к 1780 г. на верность России присягнули почти все
общества Чечни.
Вхождение Осетии в состав России.
К середине ХVIII в. укрепились русско-осетинские отношения.
Большинство населения Осетии ориентировалось на Россию и неоднократно
обращалось к русскому правительству с просьбой принять их под свою власть
и покровительство. В начале 1770 г. старшины Восточной Осетии обратились
к кизлярскому коменданту И. Немичу с «доношением», в котором писали, что
их общества имеют «усердное желание поступить в вечное ее императорское
величества подданство» и что они «желают крестила». Старшинам был выдан
«открытый лист», подтверждающий их русское подданство. Россия была
заинтересована в присоединении Осетии, которая занимала важное
стратегическое положение для связи с Закавказьем. В ходе русско-турецкой
войны царское командование использовало эту территорию для
беспрепятственного продвижения войск, военных транспортов в Грузию.
Исходя из этого, в период заключения договора с Портой русское
правительство ставило перед дипломатами задачу, чтобы «те места
осетинские старались выговорить в вечное и беспрекословное владение
Российское».
В соответствии с желанием осетинского народа русское правительство в
октябре 1774 г. в крепости Моздок начало переговоры с Осетией. С русской
стороны переговоры вел астраханский губернатор П.Н. Кречетников. Осетия
была представлена посольством из 20 человек. В состав посольства входили
не только влиятельные феодалы, но и лица крестьянского происхождения.
Разнородный в социальном отношении состав посольства свидетельствует о
том, что идея присоединения Осетии к России поддерживалась всеми слоями
осетинского народа.
В ходе переговоров обсуждались следующие вопросы: присоединение
Осетии к Российской империи; переселение осетин в предгорную равнину
Центрального Кавказа; создание военной крепости и форпостов для их защиты
от нападения соседних феодалов. По всем этим вопросам была достигнута
договоренность, нашедшая свое отражение в соответствующем документе.
Члены осетинского посольства со своей стороны «передали» России свои
«горы в вольное употребление».
Основные правила, которые изданы были главнокомандующим для принятия
покорности горских племен, составляют важный исторический документ,
послуживший основанием к умиротворению многих племен и к приведению их в
подданство России, заключаются в следующем:
1) При изъявлении покорности они должны принять присягу на
верноподданство государю императору.
2) Выдать атаманов от тех лиц, от которых мы потребуем.
3) Изъявлять покорность должно все общество, а не отдельные роды или аулы
его.
4) Только от племен, прилегающих непосредственно к нашим кордонным
линиям, принимать покорность, как находящихся под ближайшим нашим
надзором и влиянием, а удаленных от нас в неприступных местностях не
считать покорными до того времени, пока они не выселятся на указанные
места.
5) Племена, принявшие покорность, должны всех русских пленных и беглых
выдать беспрекословно.
6) Всех, живущих в их аулах, которые не захотят принести покорность
нашему правительству, жители аула обязаны выслать далее к непокорным
горцам и не принимать хищнических партий, абреков и других беглых от
нас туземцев. Если же кто из них примет и не объявит о том ни старшине
аула, ни поставленному над ним приставу, то того по требованию
русского начальства жители обязаны выдать беспрекословно для ссылки в
Россию.
7) В случае явного содействия какого-либо аула неприятелю во враждебных
его действиях против русских, этот аул немедленно будет выселен во
внутрь края, согласно особому приказанию главнокомандующего.
8) Вновь покорившиеся жители должны поселиться в больших аулах на тех
местах, которые мы укажем, и не жить отдельными хуторами.
Почему казакам полюбилась кавказская бурка?
В соприкосновении с горской культурой коренные изменения претерпел
внешний облик россиян. Можно себе представить, насколько гибким был ум
переселенцев, насколько пластично и подвижно их понимание прекрасного,
что в течение нескольких десятилетий (уже к началу ХVII в.) все
казачество и в большей степени остальное население полностью восприняло
костюм кавказских горцев, отвечающий условиям жизни и характеру
деятельности казачества.
Костюм народов Северного Кавказа – явление глубоко самобытное,
уникальное в своем роде творчество горцев. Его удивительная
целесообразность и красота была настолько явной, что, появившись у
адыгов, этот костюм стал национальной одеждой почти всех народов Кавказа.
Предельно рациональный и универсальный, он позволяет горцу оставить плуг
и молниеносно взяться за оружие. Одежда является и ярким выражением
эстетических воззрений народа, в частности, представлений о человеческой
красоте. У кабардинца, по народным представлениям об идеале, должны быть
такие широкие плечи и такая тонкая талия. Этот идеал красоты требовал
соответствующего покроя одежды, которому сполна отвечали бешмет и
черкеска.
Постоянная военная деятельность казаков, как их основное занятие,
настоятельно требовала рационального костюма, и он был уже в готовом виде
у горцев. Незаменимой и предельно удобной оказалась кавказская бурка,
изумительно приспособленная к горным условиям. О бурке писали: «Способная
к накидке и назад, и наперед, и на бок, она ограждала всадника, с какой
бы стороны ни била на него непогода, прикрывала и предохраняла от
дождевой мокроты лук, колчан со стрелами, огнестрельное оружие и руку,
держащую поводья, она же, будучи войлоком, покрытым космами, представляла
упругую защиту и против сабельных ударов, и против уколов пики, стрелы, а
при горячем отступлении, когда уже не думают о препятствиях, если нужно
было броситься в реку, не выходя из седла, она мгновенно накидывалась на
глаза коню». Если прибавить к этому еще то, что бурка служила отличной
своеобразной войлочной палаткой в ночлегах, можно представить насколько
важной вещью она была для горцев и стала для казаков.
Облик гребенского казака, а затем терского и кубанского неразделимо
связан с понятием о подтянутости, постоянной готовности к действию,
сочетающимися с изяществом и красотой осанки воина, слитого воедино с
конем. Воинские учения, военные походы, военизированный быт родили особую
выправку и осанку казаков.
Своим обликом казак был во многом обязан и одежде. Высокие требования
к идеальному порядку в костюме и сбруе коня были не щегольством, а
жизненной необходимостью. Во всем казаки старались отличаться ловкостью,
статностью и мужественной грациозностью.
Куначество… Что это за обычай?
Самое широкое распространение у всех народов Северного Кавказа имело
гостеприимство. Удовлетворяя потребности всех социальных слоев, этот
обычай долгое время играл весьма важную роль в общественной жизни горцев,
особенно в условиях феодальной междоусобицы, экономической и
территориальной разобщенности.
В основе обычая гостеприимства лежали известные общечеловеческие
категории нравственности, что делало его весьма популярным далеко за
пределами Кавказа. Любой человек мог остановиться в качестве гостя в
любом горском жилище, где его принимали с большим радушием. Даже убийца и
тот мог пользоваться в полной мере обычаями гостеприимства в доме его
кровного врага. Горцы, даже самые бедные, всегда были рады приезду гостя,
считая, что вместе с ним приходит благо. Ограбивший или обидевший гостя
подвергался суровому наказанию. Народы Северного Кавказа для гостя
строили специальное помещение - кунацкую – или выделяли одну из комнат
жилища.
Весьма значительную роль в общественной жизни горцев играло в ХVI –
ХVII вв. куначество. Тот, кто хоть раз воспользовался гостеприимством
другого, становился его кунаком, и в обязанность их обоих входила
взаимная поддержка в разных житейских случаях.
У адыгов лица, пожелавшие быть кунаками, давали друг другу клятву и
совершали специальный обряд, согласно которому в чашку с брагой опускали
золотые монеты и пили из нее по очереди. У чеченцев и ингушей лица,
вступившие в куначеские отношения, обменивались оружием, боеприпасами,
давали клятву или слово быть друзьями-кунаками.
С куначеством был непосредственно связан обычай куначеского патроната,
получивший распространение в ХVIII в., например, у адыгов. Суть его
заключалась в том, что слабые семьи под влиянием разных обстоятельств
(преследование, угроза закрепощения, необходимость спасения от кровной
мести) на правах гостеприимства вступали под покровительство влиятельного
и знатного феодала. Лица, связанные обычаем патроната, считались
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9
|