Реферат: Отечественная историография монгольского завоевания Руси
Реферат: Отечественная историография монгольского завоевания Руси
На правах рукописи
Отечественная
историография монгольского завоевания Руси
Специальность: 07.00.09 – историография,
источниковедение и методы исторического исследования
Автореферат
диссертации на соискания ученой степени
доктора исторических наук
Москва-2007
Работа выполнена на кафедре истории
ИППК МГУ
Официальные оппоненты: доктор
исторических наук, профессор Кадырбаев Александр Шайдатович,
доктор исторических наук,
Арапов Дмитрий Юрьевич
доктор исторических наук, профессор
Усанов Виктор Иванович
Ведущая организация: Челябинский
государственный педагогический университет
Защита состоится " "
________________2007 г. в _______часов на
заседании Диссертационного совета Д.501.001.75
Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова по адресу:
119899, Москва, Воробьевы горы, 2-й корпус гуманитарных факультетов, ИППК.
С диссертацией можно ознакомиться в
библиотеке Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова (1-й
корпус гуманитарных факультетов).
Автореферат разослан "____ "
_____________2007 г.
Ученый секретарь
диссертационного Совета,
доктор исторических наук Разуваева
Н.Н.
I. Общая характеристика работы
Актуальность исследования. К числу ведущих и актуальных проблем
мировой медиевистики относится вопрос монгольских завоеваний в Евразии и
история возникших здесь полиэтничных владений в рамках огромной Монгольской
империи. Вряд ли сегодня найдется страна в Европе или Азии, в той или иной
степени не испытавшая на себе их влияния. "В исторической памяти русского
народа и других народов, подвергшихся монгольскому завоеванию, походы Батыя
сохранились как катастрофическое бедствие, принесшее смерть и страдания сотням
тысяч людей, сопровождавшееся разрушением городов и уничтожением культурных
ценностей, - подчеркивает современный российский историк. - Для Руси эти походы
означали установление на два с лишним столетия чужеземного ига, изменившего
вектор ее естественного развития"[1].
После монгольского завоевания Руси
само возникновение Московского княжества, его территориальный рост и усиление,
выдвижение на ведущие позиции в Северо-Восточной Руси, объединение под властью
московских великих князей значительной части северных русских земель
происходили на фоне отношений с Золотой Ордой и в тесной связи с ней. Поэтому
необходимость оценки степени влияния монгольского завоевания на русскую историю
с самого начала была неразрывно связана с задачей изучения истории этого
образования. Сам характер первой постановки академической задачи в 1826 году отражал
общее состояние отечественной историографии того времени, в которой, как
известно, вопрос об исторических последствиях монгольского ига решался весьма
неоднозначно и противоречиво[2].
Как писал один из основоположников
отечественного востоковедения: "История сей династии образует необходимое
звено Российской истории, и само собою ясно, что ближайшее познание первой не
только служит к точнейшему уразумению последней, в сем достопамятном и
злополучном периоде, но и много способствует к пояснению наших понятий о влиянии,
которое Монгольское владычество имело на постановления и народный быт России[3]".
Вполне объективно замечание о том,
что "вопросы, связанные с этнической историей, формой общения и
взаимодействия народов, входивших в средневековые государственные образования,
так же как и источники, в которых нашли отражение исторические судьбы народов
Восточной Европы, еще далеко не полностью изучены, хотя теме этой и, в
частности, выявлению и разработке восточных источников с давних пор уделяется
большое внимание[4]".
Поэтому, несмотря на то, что для нас
в одинаковой степени ценными для интерпретации по искомой проблеме являются
источники на всех языках, которые появились и отложились в Золотой Орде и за ее
пределами, мы обращаемся к тщательному анализу истории изучения и интерпретации
восточных. Кроме того, как отмечал известный историк-востоковед Б.Н. Заходер
задача описания истории изучения и публикации восточных историков заслуживает
отдельной монографии[5].
В связи с этим, мы считаем
необходимым в исследовании проблемы монгольского завоевания Руси в
отечественной исторической науке, наряду с разработками русской истории,
одновременно изучать изыскания представителей русского академического
востоковедения[6],
перед которыми была поставлена важнейшая задача освоения комплекса письменных
источников, в чем ориенталисты были "прежде всего, филологами по приемам и
методам исследования[7]".
Весьма актуален в этом плане призыв К.А. Пищулиной, что "нужен дальнейший
поиск материала, в уже казалось бы, известных сочинениях этих и других
восточных авторов[8]".
За долгие годы исследовательской
работы монгольское завоевание Руси было изучено и освещено крайне неравномерно.
Есть мнение, что "отдельные… моменты этого сложного, насыщенного бурными
событиями и новыми явлениями периода или вообще выпадали из поля зрения
интерпретаторов, или же изображались… однобоко, искаженно…"[9].
В советское время даже сложилась неестественная ситуация противопоставления
историографии "до- и послереволюционной", когда считалось, что "русские
дворянско-буржуазные исследователи… были бессильны понять значение
освободительной борьбы… народов против татаро-монгольских захватчиков и оценить
решающий вклад великого русского народа в борьбу…"[10].
Это была крайняя точка зрения, не учитывавшая огромный вклад предшествующих
поколений историков.
Со второй половины 80-х гг. XX в., в
связи с началом "перестроечных процессов" среди отечественных
историков утвердилось мнение о том, что выход из кризиса исторической науки
заключается в критическом переосмыслении всего накопленного материала. Некоторые
современные историки считают, что "нет оснований характеризовать состояние
российской историографии конца XIX начала XX в. как "кризисное": на
самом деле развитие российской исторической мысли шло по восходящей линии"[11].
Большое внимание современные историографы уделяют изучению науки советского
периода. По суждению одного из них: "В подавляющем большинстве случаев за
внешними формами - ритуально политизированными и идеологизированными - она
(историческая наука. – Ф.М.) продолжала развиваться по своим внутренним,
присущим ей как форме общественного сознания законам. И это подспудное течение,
ход исторической мысли не могли изменить существовавшие привходящие
обстоятельства"[12].
В свете общепризнанной важности темы
отношений Руси с Золотой Ордой парадоксально выглядит тот факт, что до сих пор
нет комплексного и обобщающего историографического исследования, которое бы
охватывало весь период монгольского завоевания и одновременного существования
этих государственных образований. Еще разительней контраст между их положением
в начале и конце этого процесса. "В конце XIII в., с одной стороны, -
небольшое княжество в бассейне р. Москвы (не имевшее даже выхода к Оке), с
другой – огромная держава, раскинувшаяся в степях от Дуная до Иртыша. В начале
XVI столетия, с одной стороны, - крупнейшее государство Европы, занявшее
примерно половину территории Руси домонгольской эпохи, с другой – несколько
десятков тысяч мечущихся по степи людей[13]".
Поставленная проблема в широком
смысле актуальна, имеет самостоятельное значение и вписывается в рамки одной из
задач историографической науки, которая подразумевает "изучение методики
исторического исследования, совокупности приемов анализа, истолкования и
использования источников империя только в 1261 г.). Зависимость от ордынского различными
школами и направлениями исторической мысли"[14].
Такая постановка проблемы, включающая
обобщение и осмысление опыта, накопленного несколькими поколениями историков,
дает возможность представить не только степень разработанности проблемы со
всеми ее достижениями и недостатками, но и выявить еще не в полной мере
изученные стороны.
Степень изученности темы. Проблема монгольского завоевания Руси
и установления ее зависимости в результате походов 1237-1238 гг. на
Северо-Восточную Русь и 1239-1241 - Южную и до ее освобождения издавна
изучается отечественной историографией, и всегда привлекала большое внимание исследователей.
До 60-х гг. XIII в. верховными сюзеренами Руси считались монгольские императоры
– великие ханы. С этого времени западный улус империи Чингисидов – Золотая Орда
– стал полностью самостоятельным государством, и русские княжества остались в
вассальной зависимости только от него. Зависимость выражалась в праве
утверждать русских князей на "столах" и получать с русских земель
дань (с XIV в. она именовалась на Руси "выходом") и другие подати;
русские князья были обязаны также предоставлять Золотой Орде военную помощь[15].
Зависимость от Орды (т.н. "иго"[16])
просуществовала два с половиной столетия, сохраняясь даже после распада Золотой
Орды на ряд ханств. Причина такой длительности и стойкости отношений
зависимости – в особенностях мировосприятия эпохи. В отличие от других
завоеванных стран, где монголы осели и правили непосредственно, русские земли
сохранили в главных чертах свою общественно-политическую структуру, в них
продолжали управлять собственные князья. Изменение во властвовании свелось к
появлению вне пределов Руси источника верховной власти – хана Золотой Орды. На
Руси он именовался царем, т.е. титулом более высоким, чем кто-либо из русских
князей, и ранее последовательно применявшимся только к императорам Византии и
Священной Римской империи. Золотая Орда, таким образом, заняла в мировосприятии
место мировой державы – царства (в середине XIII в. временно пустовавшее в
результате захвата столицы Византийской империи – Константинополя, в 1204 г.
западными крестоносцами; восстановлена была Византийская империя только в 1261
г[17].
Зависимость от ордынского "царя" стала традиционной нормой. Чтобы во
властных кругах возник вопрос о ее ликвидации, должно было измениться не
столько соотношение военных сил, сколько пробить себе дорогу идея о
нелегитимности иноземной власти.
Несмотря на всю важность, вопрос о
монгольском завоевании Руси издавна принадлежит к числу дискуссионных в
отечественной историографии и не стал предметом ее специального рассмотрения.
Но он освещался в тесной связи с другими: во-первых, в обобщающих трудах – по
русской истории в целом[18]
или по истории Северо-Восточной Руси[19];
во-вторых, в работах по истории Золотой Орды[20];
в третьих, в исследованиях русско-монгольских отношений или международных
отношений в Восточной Европе в целом[21].
Специальные работы посвящались только двум коротким историческим периодам:
времени княжения Дмитрия Донского до 1380 г. включительно[22]
и эпохе Ивана III до 1480 г. включительно[23],
т.е. внимание исследователей было сконцентрировано лишь на двух ключевых
эпизодах – Куликовской битве и ликвидации зависимости от Золотой Орды. Ряд
работ посвящался выдающемуся деятелю этого периода Александру Невскому[24].
Это было обусловлено, прежде всего,
тем, что русские историки были озабочены стремлением к всестороннему изучению
средневековой национальной российской истории. Поэтому "одни из них
(отчасти уже Н.М. Карамзин, а главным образом Н.И. Костомаров и В.В. Леонтович,
а также Н.П. Загоскин, В.И. Сергеевич, И. Энгельман и немногие др.), -
утверждал в 1930 г. В.А. Рязановский, - находят, что монголы оказали большое
влияние на развитие государства Московского, которое сложилось под влиянием
монгольской государственности. Другие же – и таких большинство (С.М. Соловьев,
В.О. Ключевский, С.Ф. Платонов, Е.Ф. Шмурло, М.Н. Поковский, Д.И. Багалей, М.Ф.
Владимирский-Буданов, М.А. Дьяконов и некоторые другие) – находят, что т.н.
татарское иго не оказало глубокого влияния на ход нашей истории, не произвело
глубоких социальных переворотов в жизни Русского государства. …Приведенный
взгляд, - продолжал он, - разделяемый наиболее видными нашими учеными
историками последнего времени…, обладавшими для разрешения его и большим
запасом сведений, занял в начале XX в. господствующее положение в науке[25]".
Он также замечает, что появилось "направление научно-публицистической
мысли, так называемое евразийство, придающее не только первостепенное, но исключительное
значение для русского народа факту монголо-татарского нашествия и
монголо-татарского влияния[26]".
В советский период отечественные
историки по известным причинам больше интересовались социально-экономическими
аспектами этой проблематики. Непосредственное воздействие иноземного нашествия
и их власти в сфере экономической выразилось, по их оценкам, во-первых, в
масштабных разорениях территорий во время ордынских походов и набегов;
во-вторых, - в систематическом выкачивании из страны дани и других поборов[27].
Российские и советские исследователи
добились значительных успехов в деле изучения историографии рассматриваемой
нами проблемы. Их работы оказали существенное влияние на исследователей других
стран, многие выводы ученых до сих пор составляют основу для работ последующих
поколений историков.
Наука в настоящее время располагает
многочисленными работами по истории различных регионов Монгольской империи,
написанными среди прочих и сквозь призму восточных источников, которые косвенно
имеют отношение к рассматриваемой нами проблеме и не могут не быть упомянуты
здесь в качестве накопленного предшествующим развитием науки базиса. В них -
задача изучения Золотой Орды была неразрывно связана с необходимостью оценки
степени влияния на русскую историю монгольского завоевания. Хотя в целом
имеющиеся работы историографического плана представляют собой беглые и краткие
обзоры, предваряющие труды историков, мы отметим наиболее значительные, на наш
взгляд, из них.
Оценивая современное ему состояние
изученности вопроса о монгольском завоевании Руси, выдающийся
историк-востоковед XIX в. Х.Д. Френ подчеркивал общий недостаточно высокий
источниковедческий уровень исторических исследований и связывал его, прежде
всего, с крайне слабым использованием, как русских, так и особенно восточных
источников[28].
Придавая первостепенное значение анализу восточных нарративных материалов,
ученый подчеркивал, наряду с необходимостью вовлечения в исследование проблемы
золотоордынских монет, значение ввода в научный оборот сохранившихся ярлыков
ханов. Среди европейских источников он особо выделял русские летописи, отмечая,
что в них содержится ряд уникальных сведений о Золотой Орде. Его ученик О.И.
Сенковский отмечал вслед за ним важность изучения истории Золотой Орды не
только" для русской истории", но и "для истории Азии". Он
не создал специального труда: сохранились лишь разбросанные в различных статьях
и заметках его отдельные наблюдения по истории Золотой Орды[29].
Ученый писал о тяжести ее ига для народов Восточной Европы и осуждал "бессмысленную
жестокость Орды"[30].
Китайские материалы дают последовательную
связь и объективное объяснение событий монгольских завоеваний. На основе
перевода китаеведа Н.Я. Бичурина были сделаны переводы части фрагментов
китайской хроники "Юань ши"[31],
в которой содержится также материал о завоевательных походах монголов на Русь[32].
П.И. Кафаров продолжил его исследования в области изысканий новых китайских
источников по монгольским завоеваниям. В течение более чем 50 лет его
исследование, посвященное "Юань-чао би-ши"[33],
было на Западе единственным; он первым из европейских ученых обратил внимание
на "Си ю цзи" и еще в 1866 г. опубликовал полный перевод его на
русском языке[34];
"Шэн-ву цинь-чжэн Лу" ("Описание личных походов
священно-воинственного [императора Чингиса] является также ценным источником по
истории монголов эпохи правления Чингисхана и Угэдэя[35].
Переводы синолога В.П. Васильева более надежны в научном плане. Еще в 1857 г.
ученый впервые на Западе обратил внимание на "Мэн-да бэй-лу" как на
ценный источник по истории монголов, перевел его на русский язык и ознакомил с
ним европейских ученых. "Мэн-да бэй-лу" ("Полное описание
монголо-татар")[36]
– самый древний источник по истории Монголии из сохранившихся записок
путешественников первой половины XIII в. "Описание" представляет
собой записку южносунского посла Чжао Хуна, побывавшего в Яньцзине в 1221 г. у
главнокомандующего монгольскими войсками в Северном Китае – Мухали и дает
разнообразную информацию по интересующей нас теме..
Большое значение в данном направлении
имел труд известного отечественного ориенталиста П.С. Савельева, предпринявшего
обширное историко-нумизматическое исследование, найденных на территории
Восточной Европы кладов монет[37],
чем расширил имевшиеся представления о политической истории Золотой Орды[38].
Ученый подчеркивал историческое значение Куликовской битвы как первой большой
победы русских над монголами и видел в событиях конца XIV в. начало "зари
освобождения Руси" от золотоордынского ига. Особое место среди русских
востоковедов-историков Золотой Орды принадлежит одному из крупнейших
отечественных ориенталистов И.Н. Березину. Ученый ввел в научный оборот в
России ценнейший источник по истории монгольских завоеваний "Джами
ат-таварих" Рашид ад-Дина. Исследовав и опубликовав ряд ярлыков
золотоордынских ханов, он дал краткую характеристику внутреннего устройства
Золотой Орды, подчеркнул кочевой характер этой державы и в целом негативно
отнесся к роли ислама в истории этого государства[39].
Свои представления о политическом строе Золотой Орды ученый углубил и развил в
докторской диссертации "Очерк внутреннего устройства улуса Джучиева"
(1864). Здесь он отмечал, что в ней "учреждения находятся еще в зародыше,
что в целом господствует некоторый хаос, очень далекий от гармонии
государственного строя, но при тех невыгодных условиях, которыми было
обставлено существование Золотой Орды, и такое проявление государственного
склада немало изумительно"[40].
Это начинание продолжил востоковед Г.С. Саблуков, также интересовавшийся
государственным устройством Золотой Орды[41].
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5
|