Дипломная работа: Русская православная церковь и органы НКВД в 1920-е - 1930-е гг.
В июле 1918 г. накануне V Всероссийского съезда Советов, который должен был принять Конституцию
РСФСР, центральные газеты публикуют ее проект. Пятая статья в нем была
посвящена свободе совести и гласила:
"В целях обеспечения за трудящимися
свободы совести церковь отделяется от государства, религия объявляется делом
совести каждого отдельного гражданина, на содержание церкви и ее служителей не
отпускается средств из государственной казны. Право полной свободы религиозной
пропаганды признается за всеми гражданами".
При обсуждении этой статьи столкнулись
различные точки зрения относительно содержания "свободы совести" и
мер ее обеспечения. Предлагалось исключить из проекта такие предложения, как
религия - "дело совести" гражданина, а также признание "полной
свободы религиозной пропаганды".
В результате обсуждения статья о свободе совести
была принята в следующей редакции:
"В целях обеспечения за трудящимися
действительной свободы совести церковь отделяется от государства и школа от
церкви, а свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признается за всеми
гражданами".
С принятием конституции основные положения
декрета об отделении церкви от государства стали нормой конституционного права,
а VIII отдел призван был теперь, наряду с проведением
декрета в жизнь, обеспечивать и контролировать соблюдение статьи 13 Конституции
РФ о свободе совести.
Общее обострение политической ситуации в
стране летом 1918 г. - мятежи, восстания, белый террор - вызвало со стороны
Совета Народных Комиссаров ответные меры. Согласно Постановлению о
"красном терроре" расстрелу подлежали "все лица, прикосновенные
к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам." А в свете решений и
действий Поместного собора, органов церковного управления и духовенства,
направленных отнюдь не на поддержку церковной политики советского государства,
это с неизбежностью зачисляло и церковь в разряд таковых организаций, что
неотвратимо вело к столкновению с властью.
О сложной и противоречивой обстановке, в которой
приходилось действовать VIII отделу, учитывая условия гражданской войны, дают
представление отчеты членов отдела о командировках на места. ВЧК еженедельно
готовила сводки о политической ситуации в стране, в которых в специальном
разделе «Духовенство» отражались настроения служителей культа, отношение к
декрету об отделении церкви от государства, другим актам советской власти,
белому движению. Так, в 1919 году, применительно к Центрально- Черноземному
региону, в одном из таких документов сообщалось:
-«Воронежская губерния. Отношение
духовенства к декрету об отделении церкви от государства враждебное, население
же, по мере разъяснения его внутреннего содержания, признало его необходимым.
-Курская губерния. Духовенство с
нетерпением ждет прихода Деникина. Духовенство как в городе, так и в уездах
ведет себя двояко: одна часть сочувствует коммунистам и агитирует за них,
другая – по-прежнему держится на стороне деникинцев.
-Орловская губерния. При занятии Ельца
мамонтовским отрядом духовенство установило на колокольне пулеметы и совместно
с контрреволюционерами стреляло по отступающим отрядам Красной Армии».
Многочисленные запросы с мест,
практическая деятельность VIII отдела и аналогичных органов на местах настоятельно
требовали выработки документа, определявшего единообразие в действиях
центральных и местных органов власти при реализации государственной
"церковной политики". Таким документом стала инструкция "О
порядке проведения в жизнь декрета "Об отделении церкви от государства и
школы от церкви", опубликованная 30 августа 1918 года в
"Известиях". Инструкция состояла из шести разделов:
-О церковных и религиозных обществах.
- Об имуществах, предназначенных для
совершения религиозных обрядов.
- О прочих имуществах.
- О метрических книгах.
- О религиозных церемониях и обрядах.
- О преподавании религиозных вероучений.
Инструкция затрагивала практически все
возникавшие перед органами власти на местах вопросы по проведению в жизнь
декрета, давала необходимый материал для их разрешения. Казалось, созданы все
условия для планомерного и повсеместного исполнения положений декрета. Но
реализовать сложившиеся благоприятные предпосылки не удалось. Процесс отделения
церкви от государства и нормализации отношений между религиозными центрами и
советской властью затянулся на несколько лет. Причинами тому были, с одной
стороны. разразившаяся гражданская война и интервенция, а с другой - нежелание
обеих сторон идти на компромисс и сотрудничество.
Нужно отметить, что наблюдение за политическими
настроениями православного духовенства, контроль по соблюдению верующими религиозного
законодательства органы государственной безопасности советской страны стали
осуществлять едва ли не с первого дня своего создания.
Согласно инструкции ВЧК, принятой 1
декабря 1918 года, в обязанности уездных Чрезвычайных комиссий входило
наблюдение за революционным порядком в своем районе, надзор за местной
буржуазией, производство дознания, применение мер пресечения и предупреждения. Чтобы
иметь сведения из густонаселенных волостей, сел и местечек уездные ЧК должны
были поддерживать связь с «надежными партийными товарищами, которые дают им
сведения о контрреволюционной агитации кулаков, попов и прочих белогвардейцев,
пристроившихся в деревнях».
В феврале 1919 года для борьбы с
контрреволюцией в мелкобуржуазной среде, среди интеллигенции и служителей
культа был создан Секретный отдел ВЧК, впоследствии получивший название
Секретно-политический.
Впрочем, реально контроль над духовенством
сотрудники ВЧК осуществляли и ранее: в июне 1918 года была создана Курская
губернская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем.
Нельзя не отметить, кроме того, что ВЧК, а
затем и ОГПУ, НКВД постоянно сохраняли собственное видение содержания и
способов проведения «церковной политики» и всяческим образом защищали свою
«самостоятельность».
Из письма Ф.Э,Дзержинского
(председателя ВЧК) М.Я.Лацису (зав. отделом ВЧК), декабрь 1920 г.:
«…Мое мнение: церковь разваливается, этому
нам надо помочь, но никоим образом не возрождать ее в обновленной форме.
Поэтому церковную политику должна вести ВЧК, а не кто-либо другой… Лавировать
может только ВЧК для единственной цели разложения попов.»
Из записки Т.П.Самсонова (зав.отделом
ВЧК) Ф.Э.Дзержинскому, декабрь 1920 г.:
«Линия, принятая ВЧК, по разрушению
религии с практической стороны, в принципе, верна, за исключением вопроса о
возможности разложения религии из центра, через лиц, занимающих высшие посты
церковной иерархии.
Секретный отдел ВЧК за последнее время в
своих планах по разложению церкви сосредотачивает все свое внимание именно на
поповскую массу, и что только через нее мы сможем путем долгой напряженной и
кропотливой работы разрушить и разложить церковь до конца".
В докладе для губкома и губисполкома «О
работе Курской губернской Чрезвычайной комиссии за период с 1 февраля по 1
марта 1920 года» ее председатель М.И. Лебедев отмечал, что одна из главных
задач, стоящих перед ЧК – "…работа по духовенству. А в Курской губернии, в
частности, такая работа не очень легкая, ввиду реакционно настроенного
духовенства, как черного, так и, в большинстве своем, белого. Но, все-таки, уже
в белом духовенстве наблюдается определенная симпатия к Советской власти. Часть
из них, а именно прогрессивное духовенство, особенно низшее, желая спасти
религию, идет на реформацию и склонно приспособить религию к духу времени".
Главный курский чекист подчеркивал, что
«до сих пор мы действовали, т.е. наша партия, а в особенности ЧК, за редким
исключением, только репрессиями. Били по головам святейшей контрреволюции. Это
помогало, конечно, отчасти: были убраны самые передовые черносотенные элементы.
Но этим корень не уничтожился, а необходимо его уничтожить, но другим путем. И
за это дело ЧК возьмется, уже взялась».
Далее Лебедев предложил пути решения
стоящей перед чекистами задачи: «Нам необходимо изменить настроение духовенства
и расколоть его. Вызвать церковный большевизм. Чинить препятствия
черносотенному духовенству, даже арестовывать его. Но в тоже время помогать
прогрессивному духовенству. Навести последних на мысль о создании своего союза
прогрессивного духовенства. Привлечь духовенство к осведомительской работе в
ЧК, заинтересовать материально попов..."
(Мнения Дзержинского и Лебедева
подтвердились вскоре на практике: с 1923 года начался новый этап борьбы
советского режима с православием. Особые усилия властей в этот период были
направлены на раскол РПЦ. Возникли обновленческий, григорианский и другие
расколы.)
...Может быть, в недалеком будущем вы
увидите или услышите, как попы будут устраивать лекции и собеседования с
крестьянами. Не пугайтесь, это все делается под руководством ЧК. Но местным
партийным и советским органам необходимо разъяснить, чтобы они способствовали
таковым собеседованиям».
Сотрудники Курской ГубЧК не оставляли без
внимания ни одного, сколько-нибудь значимого события, связанного с «церковными
делами».
Например, 16 мая 1920 года в деревне Малый
Змеивец Щигровского уезда при раскопках и устройстве нового колодца была
обнаружена «старая икона с ликом неизвестного святого, которая по обнаружении
была объявлена местными попами «новоявленной» и по освещении перенесена в
сельскую церковь». Проведенное чекистами расследование установило, что и ранее
на этом месте был колодец, а рядом стоял крест с иконой. Со временем колодец
засорился и был заброшен…"
Если во время гражданской войны гонения на
Русскую православную церковь носили отчасти стихийный, эмоциональный характер,
то после ее окончания, они приобретают элементы плановости и
целенаправленности. Особенно ярко это проявилось в ходе так называемого
«изъятия церковных ценностей», проходившего под предлогом помощи голодающим
Поволжья.
В секретном письме членам Политбюро ЦК РКП
(б) 19 марта 1922 года В.И. Ленин предложил на съезде партии устроить тайное
совещание всех, или почти всех, делегатов, совместно с главными работниками ГПУ,
НКЮ и Ревтрибунала, чтобы провести решение съезда о проведении изъятия ценностей
"с беспощадной решительностью. … Чем большее число представителей
реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу
расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на
несколько десятков лет, ни о каком сопротивлении они не смели и думать".
Вслед за этим по стране прокатилась волна
кровавых столкновений, арестов и расстрелов священнослужителей и мирян,
пытавшихся спасти церковные реликвии.
В том же письме Ленин указывал на то, что
"самого патриарха Тихона … целесообразно не трогать. Надо дать секретную
директиву Госполитупру (ГПУ), чтобы все связи этого деятеля были как можно
точнее и подробнее наблюдаемы и вскрываемы. Обязать Дзержинского и Уншлихта лично
делать об этом доклад в Политбюро еженедельно".
Следует отметить, что еще в самом начале
революционной смуты был возведен на патриарший престол митрополит Московский и
Коломенский Тихон, который до последних дней своих находился под надзором ВЧК –
ГПУ, прошел через унизительное следствие и тюремные узы.
Одним из идеологов атеистической политики
советского государства был Л. Троцкий, хотя официально эта роль отводилась М.И.
Калинину. В ОГПУ за работу «по церковникам» длительное время отвечал Е.А.
Тучков.
В конце 1922 г. Малый совнарком, ссылаясь на параллелизм в работе НКВД и "ликвидационного" (V, а
ранее VIII) отдела Наркомюста, ставит вопрос об упразднении
последнего. И тогда лишь обращение его главы П.А. Красикова к В.И. Ленину предотвратило
это решение. И все же логика в предложении Малого Совнаркома была. По существу,
основная задача по отделению церкви от государства и школы от церкви,
возложенная на отдел, была выполнена. Обстановка требовала поиска новых
подходов к развитию государственно-церковных отношений, и реализовывать эту
задачу требовалось не усилиями какого-то одного ведомства, а высшего
государственного органа. Об этом в ноябре 1922 г. говорил на заседании коллегии Наркомюста Н. Крыленко (зам. наркома юстиции), когда
обсуждалась судьба отдела:
"... 5-й отдел в составе НКЮ
упразднить, предложить ВЦИК организовать у себя особую комиссию по церковным
делам в качестве руководящего органа советской церковной политики, придав ей в
качестве технического аппарата нынешний аппарат 5-го отдела с непременным
включением в состав комиссии тов. Краснова в качестве постоянного представителя
НКЮ."
Реализовано это предложение тогда не было.
Согласно положению о Наркомате V отдел сохранился, на него возлагалось общее
руководство и наблюдение за проведением в жизнь отделения церкви от
государства. И в частности:
Разработка проектов, издание инструкций и
циркуляров в области советской политики по отношению к церковным и культовым
объединениям. Общее наблюдение за правильным применением декретов об отделении
церкви от государства (ст. 13 и 65 Конституции), а также закона от 21 декабря 1920 г. об освобождении от службы в войсках по религиозным убеждениям. Разработка материалов и данных
всех ведомств, имеющих отношение к культам и религиозным объединениям всех
направлений.
Однако тогда же , в 1923 г., на местах упраздняются губернские отделы юстиции и действовавшие при них подотделы и
комиссии по проведению в жизнь декрета об отделении церкви от государства, а
функции, им принадлежавшие, переходят в ведение местных органов НКВД. Тем самым
V отдел терял возможность влиять на практическое
проведение "церковной политики" на местах. В августе 1924г. V
отдел Наркомюста упраздняется, а его функции передаются Секретариату ВЦИКа. Так
завершилась деятельность "ликвидационного" отдела, который внес
определенный вклад в дело проведения "церковной политики" Советского
государства.
Шли 20-е годы - переломное для страны время.
Происходило восстановление народного хозяйства, определялись первостепенные
задачи развития страны, определялся механизм взаимодействия республик,
назревали изменения в духовной сфере. В такой обстановке требовались изменения
и в "церковной политике" государства: отказ от обусловленных
политикой "военного коммунизма" ограничений деятельности религиозных
организаций, выработка новых форм и приемов взаимоотношений государства и
церкви. Для этого было необходимо: во-первых, формирования органа, ведавшего
вопросами религии и церкви в общесоюзном масштабе, и во-вторых, выработки
общесоюзного законодательства о религиозных организациях.
Но в руководстве партии и государства не
придавали данному вопросу должного внимания, отодвинув его на второстепенный
план в связи с обостряющимися социально-экономическими проблемами в стране. Не
был сформирован общесоюзный орган, ведавший "церковной политикой",
отсутствие союзного закона о религиозных организациях приводило к тому, что
одни и те же вопросы разрешались на местах не только различными ведомствами, но
и по-разному.
В РСФСР, после упразднения V
отдела, государственную политику в "церковном вопросе" определяли
ВЦИК (прежде всего его Президиум и Секретариат) и Совнарком (в лице
Объединенного государственного политического управления и Наркомата внутренних
дел).
ВЦИК разрабатывал и принимал
законодательные акты, инструкции и циркуляры, бывшие руководством к действию
для местных органов власти, выносил окончательные решения по вопросам
регистрации, закрытия и использования молитвенных зданий и имущества, и
некоторым другим.
На НКВД в отношении религиозных
организаций возлагались обязанности: общий надзор за их деятельностью,
регистрация (в том числе и уставов) и учет; контроль за исполнением декрета
"Об отделении..."; выдача разрешений на проведение съездов;
пресечение нарушений законодательства о религиозных культах. ОГПУ
контролировало политическую сторону деятельности духовенства и органов
церковного управления. Нужно добавить, что в осуществлении решений ВЦИКа важную
роль играли и другие наркоматы: юстиции, финансов, просвещения.
Содержание и характер "церковной
политики" впрямую зависели от соотношения основных сил - ВЦИК, НКВД и
ОГПУ. Для 1924 - 1927 гг. характерно примерное равновесие между этими
организациями и степень их влияния на данную проблему.
Но постепенно практическое осуществление
"церковной политики" сосредотачивалось в руках ОГПУ и НКВД.
Одновременно происходит постепенная переориентация в области регулирования
жизнедеятельности религиозных организаций на меры административно-командные,
направленные на ограничение их деятельности, замыкание рамками отправления
богослужения, обрядов и церемоний.
В начале 1927 г. по предложению НКВД начинается работа над законопроектом, который бы регулировал деятельность
религиозных организаций в РСФСР и стал образцом для других республик. В работе
над ним, продолжавшейся до 1929 г., приняли участие Антирелигиозная комиссия ЦК
РКП(б), НКВД, НКЮ, ОГПУ.
Проект получил название "Положение о
культах и культовом имуществе", включая в себя 33 статьи, определявшие
порядок организации "групп верующих" и их права, правила пользования
культовыми зданиями и имуществом, проведения религиозных церемоний и многое
другое.
Проект предусматривал возможность
существования религиозных организаций лишь в одной форме - в виде групп
верующих, чья деятельность связывалась исключительно с культовым зданием и
совершением религиозных обрядов. Вводилось ограничение на отправление культа и
произнесение проповедей, которые отныне были свободны, если не нарушали
распоряжений властей и не были направлены против основ социалистического
общества.
Общая направленность этого документа
подразумевала введение множества дополнительных, к ранее существовавшим,
ограничений, ужесточение контроля за деятельностью религиозных организаций,
расширение зоны запретов и сужение поля самостоятельности в действиях верующих
и религиозных общин.
Проект обсуждался в различных центральных
ведомствах, и было принято решение не выносить его на утверждение в силу того,
что он " не вносит чего-либо нового в основной закон от 23.01.18 г. и не
выявляет каких-либо особых положений, требующих своего разрешения в
законодательном порядке."
В феврале 1929 г. за подписью секретаря ЦК ВКП(б) Л. Кагановича в республиканские, краевые, областные,
губернские и окружные партийные комитеты рассылается письмо ЦК ВКП(б) "О
мерах по усилению антирелигиозной работы" (принято 24.01.29 г.).
В нем была предпринята попытка
проанализировать ситуацию, сложившуюся в стране в религиозной сфере, выявить
успехи и неудачи антирелигиозной работы; наметить ближние и перспективные цели
и задачи в данной области партийных, государственных, хозяйственных и
общественных организаций.
В письме констатируется, что в стране
активно развивается процесс изживания религиозности, который, однако,
"тормозится", во-первых, недостаточным вниманием к этой работе со
стороны партийцев, комсомольцев, членов профсоюза и других советских организаций,
а во-вторых, оживлением деятельности религиозных организаций, их стремлением
приспособиться к новым социальным условиям.
Спущенное на места письмо, по сути,
развязало руки местным работникам, санкционируя "силовое" давление на
религиозные организации, которые на основе постулата об обострении классовой
борьбы в ходе социалистического строительства были зачислены в разряд
противников социализма.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7
|