Дипломная работа: Русская православная церковь и органы НКВД в 1920-е - 1930-е гг.

И на престол земного бога снесется

И будет с антихристом бороться

С великим трудом

Свободы добьется

Антихрист – советская власть

6 апреля 1929 г. в справке НКВД о религиозной ситуации в стране, представленной в ЦК ВКП(б), утверждалось, что "религиозники" организуют антисоветские выступления масс, прежде всего крестьянства; распространяют антисоветские листовки; создают подпольные контрреволюционные организации и поддерживают движение за открытие и постройку церквей.

Однако при знакомстве с фактическими обоснованиями таких документов, в том числе и по Курской области, бросается в глаза мелочность и случайность фактов. Единичные примеры конкретных священников подаются как явление организованного сопротивления, законные требования верующих об открытии и строительстве церквей, проведении религиозных шествий и т.п. расцениваются как антисоветская деятельность.

2. РЕПРЕССИВНАЯ ПОЛИТИКА ГОСУДАРСТВА В ОТНОШЕНИИ ПРАВОСЛАВНЫХ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ И ВЕРУЮЩИХ

Восьмого апреля 1929 г. Президиум ВЦИК принимает постановление "О религиозных объединениях", которое с небольшими изменениями и дополнениями действовало вплоть до 1990 г. Оно законодательно закрепило ставшее к этому времени господствующим мнение о том, что религиозные общества не вправе заниматься какой-либо деятельностью, кроме как удовлетворением религиозных потребностей верующих, и преимущественно в рамках молитвенного здания, что следует вытеснить религиозные объединения из всех сфер жизни общества, где они имели право действовать. Их деятельность обуславливалась множеством ограничений и регламентаций.

В тот же день для рассмотрения вопросов, связанных с деятельностью религиозных объединений, была образована Постоянная комиссия по вопросам культов под председательством П.Г. Смидовича и в составе представителей таких ведомств, как НКВД, Наркомюст, Наркомпрос, ВЦСПС и уполномоченного ОГПУ при СНК РСФСР.

Продолжением решения "церковного вопроса" стал XIV Всероссийский съезд Советов, на котором много внимания было уделено религии в Советском обществе. Там был совершен еще один шаг к законодательному закреплению административного диктата в отношении религиозных организаций. Съезд изменил статью 4 Конституции РСФСР. Вместо признания за гражданами "свободы религиозной и антирелигиозной пропаганды" отныне она гарантировала лишь "свободу религиозных исповеданий и антирелигиозной пропаганды".

В июне 1929 г. состоялся II съезд Союза воинствующих безбожников (СВБ существовал с 1924 по 1947 год), на котором было решено следующую пятилетку провести как "безбожную": в первый год планировалось закрыть все духовные школы, во второй - провести массовое закрытие храмов и запретить издание религиозной литературы, в третий - выслать всех служителей культа за границу, в четвертый - закрыть оставшиеся храмы всех религий, в пятый - закрепить достигнутые успехи. Авторы полагали, что к 1 мая 1937 года "имя бога должно быть забыто по всей территории СССР".

НКВД поддерживал подобные настроения, и в своих инструкциях местным органам НКВД и советским работникам указывал на необходимость активизации работы на "религиозном фронте".

Начавшийся 1930 год характеризовался продолжением натиска на религию и церковь. На местах прибегали к незаконным административным мерам: закрывали церкви, изымали культовое и иное имущество, арестовывали служителей культа и не допускали их на "свою" территорию, снимали колокола и изымали у верующих иконы из домов, запугивая их введением специального налога на них.

Сложившаяся ситуация не могла не найти отклика среди населения. В архиве УФСБ Курской области содержится письмо председателю ВЦИК

М.И. Калинину, автором которого предположительно является Филипп Кунашко. Этот документ сразу признали антисоветским, и судьба сочинившего его была предрешена. Вот наиболее характерные выдержки из него.

"Михаил Иванович! Неужели Вы не видите, что дальше в таком положении жить нельзя. Вы всеми способами издевались, глумились, терзали, пытали, морили голодом русский народ. И если бы народ предвидел, что Вы ему преподнесёте такую «свободу» – рабство, он бы за Вами не пошел.… Всем планом разорения России руководят из-за границы, а тут – исполнители…

Вы проповедуете атеизм, но посмотрите на себя – атеисты ли Вы? Истинный атеист безразличен к религии. А Вы, отвергая бога, боретесь до упаду с ним. Преследуете за веру в бога, издеваетесь. Понашивали из облачений ермолок, туфель и этим самим себя осмеиваете, так как носите изображение креста на парче ермолок.

В Конституции Вы обещали свободу вероисповедания, а на деле караете за это как за преступление, даже хуже. Ведь если партиец обворует казну, пьянствует, бесчинствует, его, в крайнем случае «за удальство» переведут на повышение (это наказание), а за то, что человек ходит в храм, только за это, его лишают избирательных прав и высылают на Соловки, а родных клеймят позором. Значит, по-вашему, честнее быть вором и убийцей, чем веровать в истину..."

К весне 1930 г. ситуация в "религиозном вопросе" была критической. Уже нельзя было не замечать, что коллективизации повсеместно сопутствовало "раскулачивание" служителей культа, неправомерное закрытие церквей и молитвенных домов. На духовенство и наиболее активных верующих обрушились судебные и внесудебные расправы. Это вызвало в ряде районов, в том числе и Курском, недовольства и возмущения верующих и неверующих. Как отмечалось в информациях работников НКВД с мест, нередко они носили характер массовых выступлений, в которых принимали участие Середняки, бедняки, женщины, демобилизованные красноармейцы и представители сельских властей.

В июне-июле 1932 года по западным районам Центрально-Черноземной области прокатилась волна массовых выступлений, проходивших в отдельных селах под лозунгами «Отдайте землю, волю и крестьянскую власть», «Советская власть нас ограбила, нам нужна власть без колхозов», «Долой колхозы, долой советскую власть - власть бандитов, давайте царя». Антиколхозное движение сопровождалось разгромом помещений сельских советов и правлений колхозов, самовольным расхищением обобществленного имущества, покосом созревшего озимого хлеба и его разделом в индивидуальном порядке. Кое-где имели место избиения и, даже, убийства партийно-хозяйственных активистов. По данным ОГПУ, в народных волнениях участвовало до шестидесяти трех тысяч человек.

Следствие пришло к выводу, что «контрреволюционные массовые выступления - результат подготовительной деятельности контрреволюционной церковно - монархической организации "Ревнители церкви", возглавляемой архиепископом Дамианом».

В ходе следствия, по которому проходило 413 человек, выяснилось, что группы «Ревнители Церкви» в начальный период своей деятельности складывались как образования религиозного характера, лозунгом которых была борьба с безбожием и сплочение вокруг церкви верующих.

Владыка Дамиан на одном из допросов показал, что свою задачу во время управления Курской епархией видел в «объединении, в первую очередь вокруг священнослужителей, …граждан, которые, являясь глубоко верующими, способны защищать интересы церкви …для борьбы с всякими посягательствами на церковь и для проповеди православия». Эти установки архиепископа сотрудники ОГПУ интерпретировали как антисоветские, создающие благоприятную почву для объединения вокруг церкви контрреволюционных элементов, в той или иной мере затронутых Октябрьской революцией. По мере развития борьбы в деревне за сплошную коллективизацию и ликвидацию кулачества как класса, ряды этих групп расширялись за счёт «затронутых процессом социалистического строительства кулацкого контрреволюционного элемента».

Отчасти чекисты оказались правы: действительно, церковь всегда притягивала «униженных и оскорбленных». Не явились исключением и двадцатые-тридцатые годы ХХ столетия. Сохранившиеся протоколы допросов из архивного уголовного дела подтверждают это. Так, арестованная Анастасия Апухтина рассказала, что "действительно была в прошлом году раскулачена. Дом, амбар, сарай, клуня, ветряная мельница, две лошади, две коровы были переданы в колхоз. Меня, как кулачку, в колхоз не приняли… Мне после этого любить Советскую власть не за что. Я стала искать облегчение в молитвах. Старалась около церкви найти помощь и сочувствие". А вот заявление Ольги Апухтиной: "…Я как истинно верующий и религиозный человек посещала церковь, которая нас привлекала не только как молитвенный дом, но и как место, куда стекались подобно мне обиженные Советской властью люди – раскулаченные и лишенные всех гражданских прав. Мы делились своим горем, высказывали друг другу недовольство властью и колхозами, которые задавили нас и не дают никакой возможности жить".

Еще более конкретно по этому поводу высказался архиепископ Дамиан: "…С того момента, когда в деревне стало проводиться раскулачивание и, в городе усилился нажим на состоятельные слои (купцов и тому подобное), многие кулаки, а также все притесняемые Советской властью стали ближе к церкви и многие сделались истинными «Ревнителями церкви». Очень хорошо этот процесс сосредоточения вокруг церкви притесняемых властью лиц выразила в разговоре со мной одна женщина. Она сказала: «Нет тревоги, нет и Бога. Как тревога - так за Бога».

Оказание владыкой и другими священнослужителями моральной поддержки, а в отдельных случаях и материальной помощи прихожанам трактовалось следователями как "концентрация вокруг церкви враждебных Советской власти людей с далеко идущими целями".

Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что и сам архиепископ, и другие обвиняемые, отмечая, «тяжесть и трудность наступивших времён» говорили: "Советская власть – это власть не от Бога, а послана Богом за грехи людей. Ей надо подчиниться, а в уме держать «свое», то есть молиться и надеяться, что все, прежде всего, отношение государства к церкви, изменится."

Согласно обвинительному заключению, деятельность «контрреволюционной организации «Ревнители церкви»» в основном проводилась по линиям:

1.               Вербовка в свой состав кулацкого и монашествующего элементов, бывших людей. С этой целью… были созданы и использованы подпольные монастыри, производившие пострижение в монахи, нелегальные церкви и пещеры. Следствием, в частности, вскрыты три нелегальных монастыря (два в Орле и один в селе Полукотельниково Обоянского района), две нелегальных церкви и одна пещера.

2.               Агитация против Советской власти с использованием религиозных предрассудков масс.

3.               Агитация против колхозного строительства и организация в ряде районов ЦЧО выходов из колхозов, сопровождавшихся массовыми выступлениями и расхищениями общественного имущества».

Прокурор по ГПУ Центрально – Черноземной области согласился с квалификацией обвинения по статье 58-10 Уголовного Кодекса РСФСР (пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти, или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, а равно распространение или изготовление, или хранение литературы того же содержания) и принял решение направить материалы на 128 человек в коллегию ОГПУ для рассмотрения во внесудебном порядке. Одновременно предлагал, имея в виду то, что деятельность контрреволюционной организации «Ревнители церкви» вызвала «большие политические последствия» , а «многие из обвиняемых ранее привлекались за контрреволюционную деятельность к ответственности», применить «высшую меру социальной защиты» к активным участникам организации, а также к участникам массовых антиколхозных выступлений.

Однако, еще не наступил 1934 год и, вынесенные нескольким десяткам человек «расстрельные» приговоры, были заменены «десятью годами концлагеря». Впрочем, о многих из «легко отделавшихся» вспомнили в тридцать седьмом году во время проведения спецоперации по изъятию контрреволюционного элемента из числа «бывших», когда только с августа по декабрь в Курске было расстреляно сто сорок шесть служителей культа.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

1932 года ноября 28 дня. Рассмотрев дело к-р церковно-монархической организации ("РЕВНИТЕЛИ ЦЕРКВИ") по обвинению Воскресенского Дмитрия Григорьевича, Могилевского Николая Никифоровича, Пашина Ивана Дмитриевича и др. в количестве 128 человек по ст.58 п.10-11 УК, нашел:

1. К-р настроенная группа церковников во главе с бывшим епископом Курской епархии Воскресенским Дмитрием (Дамианом), епископом Пашиным Иваном и епископом Могилевским Николаем под видом организации вокруг церкви групп истинно верующих прихожан, занялись организацией к-р групп для активной борьбы с Соввластью, втягивая в группы (Ревнители церкви) церковников, раскулаченых и лиц, недовольных Соввластью.

Такие группы по инициативе Воскресенского были организованы в Курске и Курском районе, а также Рыльском, Щебекинском, Белгородском, Обоянском, Беловском и др. районах. Количественный состав перечисленных групп насчитывал свыше 400 человек.

2. К-р церковная монархическая организация (Ревнители церкви) ставила своей задачей:

а) противодействие к успешному проведению хозполиткампаний,

б) пропаганда монархических идей,

в) распространение к-р содержания слухов, листовок, воззваний,

г) развал колхозов,

д.) вербовка в к-р организацию новых членов,

е) свержение Соввласти и восстановление монархического строя.

3. В результате к-р деятельности организации ("Ревнители церкви") в ряде районов, охваченных деятельностью этой организации, в конце июня – начале июля имели место случаи массовых к-р выступлений, сопровождавшихся выходом из колхозов, разбором колхозного имущества и применением насилия к представителям Советской власти. Антиколхозным движением было охвачено около 57 районов.

Материалами расследования, а также и личным признанием значительной части обвиняемых, виновность обвиняемых вполне установлена, обвинение квалифицировано правильно.

Соглашаясь с обвинительным заключением, дело направить в Коллегию ОГПУ, для разбора во внесудебном порядке.

Со своей стороны полагаю, имея ввиду, что деятельность к-р организации «Ревнители церкви» имела большие политические последствия, выразившиеся в развале ряда колхозов, разгроме колхозного имущества, в замедлении рядом с/советов, охваченных влиянием к-р деятельности организации «Ревнители церкви», хлебозаготовок, что многие из обвиняемых ранее привлекались к ответственности, и все же от своей деятельности не отказались, к активным участникам к-р организации, а также к участникам массовых выступлений и разгрома колхозов применить высшую меру соцзащиты.

Прокурор по ГПУ ЦЧО.

(текст оригинала сохранен)

Средства массовой информации ни единым словом не обмолвились о происходящих волнениях в деревне, арестах духовенства и верующих. Судя по подборке «Курской правды» и в стране, и в области существовали более важные проблемы. А 28 декабря 1932 года, через два дня после вынесения приговора по делу «Ревнителей церкви», в главной местной газете была опубликована заметка «До конца разоблачим контрреволюционные происки церковников и сектантов». Анонимный автор отмечал, что «борьба с религией – это борьба за преодоление пережитков капитализма в сознании людей, это классовая борьба. Классовый враг использует религию для маскировки своих контрреволюционных дел. Поэтому разоблачение классовых врагов, скрывающихся под маской церковников и сектантов, и во второй пятилетке будет оставаться основной задачей СВБ» (Союза воинствующих безбожников). Эта задача явилась основной не только для таких общественных организаций как СВБ, но и для государственной власти и органов безопасности.

Из всего этого становится понятным, почему в известном постановлении ЦК ВКП(б) "О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении" от 14.03.1930 г. содержится требование прекратить практику закрытия церквей в административном порядке. Не остался в стороне и ВЦИК, направивший в адрес местных органов власти секретный циркуляр с осуждением административных перегибов.

Несмотря на широкое распространение практики административного давления на религиозные организации, были силы, которые делали попытки привлечь руководство партии и страны к неблагополучной обстановке в государственно-церковных отношениях, к ошибкам антирелигиозного движения. И большая роль здесь принадлежит Постоянной комиссии по вопросам культов, в состав которой входили представители НКВД и ОГПУ. После того, как в 1930 г. были упразднены союзные, республиканские Наркоматы внутренних дел, Комиссия оставалась единственным государственным органом, на который возлагалась обязанность общего руководства и наблюдения за проведением в жизнь законов о культах на всей территории РСФСР.

В своей деятельности центральная и местные комиссии по вопросам культов руководствовались инструкцией " О порядке проведения в жизнь законодательства о культах" (утверждена Президиумом ВЦИК 30.01.1931 г.), в которой были определены их права и обязанности. Так, им предоставлялось право давать советским органам разъяснения по религиозным вопросам, рассматривать жалобы верующих и вести общий учет религиозных объединений, требовать от них различные отчеты и статистические данные.

Соприкасаясь с реальной религиозной обстановкой в стране, анализируя информацию с мест о практике проведения в жизнь положений и норм постановления "О религиозных объединениях", Комиссия оперативно информировала центр о выявляемых нарушениях, вносила предложения по урегулированию конфликтных ситуаций. Комиссия настояла на принятии специального циркуляра в адрес местных органов, в котором осуждались перегибы в осуществлении религиозной политики и предписывалось не предпринимать никаких мер, направленных вопреки законам против служителей культа.

Комиссия, как никакой другой орган, могла оперативно оценить, какие из принимаемых законов, инструкций и циркуляров, регулирующих сферу деятельности религиозных организаций и духовенства, требуют срочной корректировки или отмены. Так было, к примеру, с практикой налогообложения молитвенных зданий и духовенства. Подтверждение тому находим в архивах УФСБ Курской области.

11 декабря 1929 года в с.Хлевище Алексеевского района Острогожского округа порядка двухсот женщин из этого села, а также из близлежащих хуторов – Станичного и Березняки, пришли к зданию сельского совета с требованием не выселять из своего дома местного священника и освободить его от налога.

От сельсовета собравшиеся направились к школе, намериваясь расправиться с учительницей за то, что она якобы снимает с учеников крестики. Но, не застав педагога дома, женщины постепенно разошлись по дворам.

Позднее выяснилось, что поводом к агрессивному поведению женской половины населения с. Хлевище послужила деятельность сельских активистов, задавшихся целью выселить священника Слюсарева из села и закрыть церковь. В сентябре 1929 года на него был наложен сельхозналог в сумме 156 рублей 40 копеек, которые он уплатил. Тогда с него дополнительно взыскали еще 23 рубля 40 копеек. После этого на священника была наложена контрольная цифра хлебозаготовок в 80 пудов, которые он не смог вывезти, за что был оштрафован на 400 пудов и в итоге лишился всего имущества. А так как он продолжал проживать в селе, на него наложено было еще 97 рублей 50 копеек сельхозналога и 49 рублей самообложения. Но Слюсарев и эту сумму выплатил! Тогда председатель сельсовета Мальцев и секретарь Кузнецов в ультимативной форме приказали батюшке покинуть село. 10 декабря 1929 года, завершив богослужение, Слюсарев заявил присутствующим, что сил для борьбы у него не осталось, поэтому он служить в церкви больше не будет и покидает Хлевище навсегда. Что и привело к массовым выступлениям женщин.

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7