Нематериальные блага, неимущественные права и их защита

порядок их подсчета устанавливается законом.

В случае повреждения здоровья при выполнении работником своих трудовых

обязанностей, помимо общих способов защиты, используются и специальные. В

соответствии с Федеральным законом «Об обязательном социальном страховании

от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний»[42]

гарантируется социальная защита пострадавших на производстве независимо от

финансового положения работодателя. Обязательное социальное страхование от

несчастных случаев на производстве предусматривает возмещение вреда,

причиненного жизни и здоровью застрахованного при исполнении им трудовых

обязанностей путем предоставления застрахованному всех видов обеспечения по

страхованию, в том числе оплату расходов на медицинскую, социальную и

профессиональную реабилитацию. Данный Федеральный закон устанавливает

обязательный уровень возмещения вреда, но он не ограничивает права

застрахованных лиц на возмещение вреда в размерах, превышающих обеспечение

по страхованию.

Индивидуальная свобода гражданина обеспечивается предоставлением ему ряда

прав, призванных охранять его от постороннего вмешательства. Согласно ст.

23 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на

неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту чести и

доброго имени. Это означает, что лицо по своему усмотрению определяет

личное поведение. Защита чести и доброго имени предполагает недопущение

распространения, помимо воли данного лица сведений, касающихся его личной и

семейной жизни, если эти сведения способны испортить его репутацию в

обществе, сообщение о человеке сведений, не соответствующих

действительности, совершения в отношении человека неуважительных,

оскорбляющих его действий, присвоения другими дел и заслуг человека и т. п.

Так, гражданин И., придя в магазин, попросив в долг бутылку пива, и

получив отказ, стал выражаться в адрес продавца П. нецензурной бранью в

присутствии покупателя и хозяина магазина. Суд, рассмотрев данное дело,

пришел к выводу о том, что И. причинил П. моральный вред, выразившийся в

нравственных страданиях в результате действий, посягающих на принадлежащие

гражданам от рождения или в силу закона – нематериальные блага, а именно –

достоинство личности и взыскал в пользу истицы компенсацию морального вреда

в размере 1000 рублей (ответчик попросил прощения у истицы до начала

судебного разбирательства, поэтому от требования восстановить нарушенное

право она в судебном заседании отказалась).

Неприкосновенность частной жизни подразумевает неприкосновенность жилища,

тайну переписки, телефонных разговоров. Личная и семейная тайны — это

сведения, касающиеся здоровья, сбережений, имущества и т. п. Защита от

посягательств на личную свободу и неприкосновенность осуществляется на

основании ст. 1070 ГК РФ — вред, причиненный гражданину в результате

незаконного осуждения, привлечения к уголовной ответственности, незаконного

применения в качестве меры пресечения заключение под стражу, незаконного

наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных

работ, возмещается в полном объеме независимо от вины должностных лиц

органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке,

установленном законом. При предъявлении исков к государству о возмещении

вреда в соответствии со ст. ст. 1069 и 1070 ГК РФ от имени казны Российской

Федерации в качестве ответчика должно выступать Министерство финансов

Российской Федерации.

Однако в отношении вреда, причиненного судебными органами, в п. 2 ст.

1070 ГК установлено особое правило, согласно которому вред, причиненный при

осуществлении правосудия, возмещается лишь в случае, если вина судьи

установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Между тем

незаконные действия судей, хотя бы и виновные, далеко не всегда имеют

преступный характер. Поэтому понятно, что если под осуществлением

правосудия понимать любую деятельность судей в процессе судопроизводства,

как это наблюдалось до последнего времени в правоприменительной практике,

то право на возмещение вреда, причиненного многими весьма распространенными

в судебной практике правонарушениями, например, незаконным наложением судом

ареста на имущество, нарушением установленных законом сроков судебного

разбирательства, несвоевременным вручением лицу процессуальных документов,

приведшим к пропуску сроков обжалования, неправомерной задержкой исполнения

судебного решения и т.п., оказывается эфемерным.

Неудивительно, что такая практика применения п. 2 ст. 1070 ГК повлекла

обращение ряда граждан в Конституционный Суд РФ. Обращение заявителей было

вызвано тем, что в решениях по конкретным делам, в которых заявители

участвовали в качестве истцов, суды, применяя п. 2 ст. 1070 ГК, полагали,

что если незаконные действия судей не повлекли последствий, указанных в п.

1 ст. 1070 ГК, то при отсутствии вступившего в законную силу приговора в

отношении судьи иски к государству о возмещении вреда не подлежат

удовлетворению. Заявители, оспаривая конституционность п. 2 ст. 1070 ГК,

утверждали, что ею нарушаются право на судебную защиту и право на

возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями органов

государственной власти и их должностных лиц (ст. 46 и 53 Конституции РФ).

В принятом в результате рассмотрения жалобы заявителей Постановлении

Конституционный Суд отметил, что само по себе указание в п. 2 ст. 1070 ГК

на наличие вины судьи не может рассматриваться как противоречащее

вытекающей из Конституции РФ обязанности государства возместить вред,

причиненный при осуществлении правосудия судом как органом государственной

власти или судьей как его должностным лицом. Как указал Конституционный

суд, отсутствие в конституционных нормах непосредственного указания на

необходимость вины должностного лица или лиц, выступающих от имени органа

государственной власти, как на условие возмещения государством причиненного

вреда, не означает, что вред, причиненный, в частности, при осуществлении

правосудия незаконными действиями или бездействием органа судебной власти и

его должностных лиц, в том числе в результате злоупотребления властью,

возмещается государством независимо от наличия их вины.

Наличие вины является общим и общепризнанным принципом юридической

ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно

быть выражено прямо и недвусмысленно, то есть закреплено непосредственно.

Исходя из этого принципа в гражданском законодательстве предусмотрены

субъективные основания ответственности за причиненный вред и решен вопрос о

бремени доказывания вины для случаев, когда она входит в состав оснований

ответственности за причинение вреда.

Вместе с тем Конституционный Суд пришел к выводу о том, что в силу

особого характера оспариваемого заявителями положения п. 2 ст. 1070 ГК как

исключения из общих правил, регламентирующих условия возмещения

причиненного вреда, под осуществлением правосудия в п. 2 ст. 1070 ГК

понимается не все судопроизводство, а лишь та его часть, которая

заключается в принятии актов судебной власти по разрешению подведомственных

суду дел, то есть судебных актов, разрешающих дело по существу. Именно в

таких актах определяются правоотношения сторон, устраняется спорность,

обеспечиваются возможность беспрепятственной реализации права и охраняемого

законом интереса, а также защита нарушенных или оспоренных материальных

прав и законных интересов.

Поэтому, исходя из особенностей гражданского судопроизводства,

законодатель вправе связать ответственность государства за вред,

причиненный при осуществлении правосудия, то есть разрешения дела по

существу посредством гражданского судопроизводства, с уголовно наказуемым

деянием судьи, в отличие от возмещения вреда, повлекшего последствия,

предусмотренные п. 1 ст. 1070 ГК, в соответствии с которым ответственность

государства наступает независимо от вины судьи.

В то же время, и это особенно важно, Конституционный Суд пришел к выводу,

что судебные акты, которые хотя и принимаются в гражданском

судопроизводстве, но которыми дела не разрешаются по существу и материально

- правовое положение сторон не определяется, не охватываются понятием

"осуществление правосудия" в том его смысле, в каком оно употребляется в п.

2 ст. 1070 ГК, поскольку в таких актах решаются, главным образом,

процессуальные вопросы - от принятия заявления и до исполнения судебного

решения, в том числе при окончании дела путем прекращения производства по

делу и оставления заявления без рассмотрения.

Вследствие этого положение п. 2 ст. 1070 ГК о вине судьи, установленной

приговором суда, не может служить препятствием для возмещения вреда,

причиненного действиями или бездействием судьи в ходе осуществления

гражданского судопроизводства, если он издает незаконный акт или проявляет

противоправное бездействие по вопросам, определяющим не материально -

правовое, а процессуально - правовое положение сторон. В таких случаях вина

судьи может быть установлена не только приговором суда, но и иным судебным

решением. Однако следует заметить, что при этом, как считает

Конституционный Суд, не действует общее правило о презумпции вины

причинителя вреда, установленное п. 2 ст. 1064 ГК.

Следует заметить, что при оценке конституционности п. 2 ст. 1070 ГК

Конституционный Суд принимал во внимание, что Россия является участницей

Конвенции о защите прав человека и основных свобод и подчиняется вследствие

этого юрисдикции Европейского Суда по правам человека. Конвенцией, в

частности, урегулированы вопросы компенсации ущерба, причиненного в

результате нарушения права каждого на справедливое судебное

разбирательство. Согласно ст. 6 Конвенции каждый человек имеет право при

определении его гражданских прав и обязанностей или при рассмотрении любого

уголовного обвинения, предъявляемого ему, на справедливое и публичное

разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом,

созданным на основании закона.

Хотя из норм Конвенции следует, что за ошибку суда, повлекшую вынесение

приговора, государство несет ответственность и обеспечивает компенсацию

незаконно осужденному независимо от вины судьи, Конвенция вместе с тем не

обязывает государства - участники возмещать на таких же условиях ущерб,

причиненный при осуществлении правосудия посредством гражданского

судопроизводства.

Представляется весьма важным сделанное в Постановлении Конституционного

Суда замечание о разумных сроках судебного разбирательства. Поскольку

Россия обязалась привести правоприменительную практику в полное

соответствие с ее вытекающими из Конвенции обязательствами, при решении

вопроса о том, были ли нарушены разумные сроки судебного разбирательства,

следует исходить из того, что в каждом конкретном случае должны учитываться

особенности дела, его сложность, поведение заявителя и соответствующих

органов власти, а также важность затрагиваемых судебным разбирательством

интересов заявителя.

Таким образом, российские суды, рассматривая иски о возмещении

государством вреда, причиненного лицу незаконными действиями или

бездействием суда или судьи в гражданском судопроизводстве, если они не

относятся к принятию актов, разрешающих дело по существу, не должны

увязывать конституционное право на возмещение государством вреда непременно

с личной виной судьи, установленной приговором суда. Уголовно ненаказуемые,

но незаконные виновные действия или бездействие судьи в гражданском

судопроизводстве, в том числе нарушение разумных сроков судебного

разбирательства, должны, исходя из смысла п. 2 ст. 1070 ГК во взаимосвязи с

положениями ст. 6 и 41 Конвенции, рассматриваться как нарушение права на

справедливое судебное разбирательство, что предполагает необходимость

справедливой компенсации лицу, которому причинен вред нарушением этого

права.

Статьей 27 ч. 1 Конституции РФ закрепляется право граждан самим выбирать

себе место жительства. Только гражданин может решить, где и сколько времени

ему проживать, какие места посещать, куда ездить. Он может свободно

перемещаться внутри страны и за ее пределами. Ограничения граждан РФ в

выборе места жительства и свободе передвижения устанавливаются законом —

это проживание в пограничной полосе, в закрытых военных городках, в зонах

экологического бедствия, на территориях, где введено чрезвычайное положение

(ст. 8 Закона РФ «О праве граждан на свободу передвижения и выбор места

жительства»[43]). Также ограничения могут вводиться в целях защиты основ

конституционного строя, безопасности государства, здоровья, прав и законных

интересов других лиц (ст. 55 Конституции РФ).

Во всех иных случаях гражданин может обращаться за защитой нарушенного

права в вышестоящий орган или непосредственно в суд. Этот порядок подробно

регламентирован в Законе «Об обжаловании в суд действий и решений,

нарушающих права и свободы граждан»[44], а также ГПК РФ.

Право на имя — наиболее существенное из прав, индивидуализирующих

личность гражданина. Русское официальное имя состоит из фамилии, имени,

отчества и подтверждается официально выданным документом: паспортом,

свидетельством о рождении, другими документами, удостоверяющими личность

гражданина. Родившемуся ребенку уже в течение месяца должно быть присвоено

определенное имя, достоверно записанное в актовых записях и в свидетельстве

о рождении. Неправильная (с ошибкой составленная) запись имени подлежит

исправлению в установленном законом порядке. Внесение изменений и

дополнений в актовую запись предусмотрено главой 36 ГПК РФ, а именно: в

соответствии со ст. 307 суд рассматривает дела о внесении исправлений или

изменений в записи актов гражданского состояния, если органы записи актов

гражданского состояния при отсутствии спора о праве отказались внести

исправления или изменения в произведенные записи. Заявление о внесении

исправлений или изменений в запись акта гражданского состояния подается в

суд по месту жительства заявителя.

Присвоение чужого имени пресекается различными, в том числе и гражданско-

правовыми, средствами. Наряду с правом на имя, данное при рождении,

гражданину предоставлено право на его перемену, например, в случае

неблагозвучности имени, желания гражданина, обоснованного уважительными

причинами, изменить фамилию, имя или отчество. Родителям ребенка

предоставляется право на выбор имени, и если имя ребенку дано без учета

пожеланий родителей, актовая запись должна быть исправлена по заявлению

родителей, поданному в пределах установленного срока в органы загса.

Способом защиты можно признать и правило, в соответствии с которым может

быть изменено имя ребенка в связи с тем, что в быту он известен под другим

именем. Широкое применение гражданско-правовые способы защиты права на имя

находят в случаях, когда присвоение чужого имени, использование его с

искажением причиняют ею носителю нравственные страдания, а возможно, и

имущественный вред.

Права на авторство произведений науки, литературы, искусства, на

изобретения регулируются специальными законами, поэтому для защиты своих

прав граждане и юридические лица используют как общие способы защиты,

предусмотренные в настоящем Кодексе, так и способы защиты, предусмотренные

тем или иным законом. Гражданско-правовые нормы наряду с нормами других

отраслей права направлены на охрану жизни человека в плане не только

предотвращения произвольного лишения жизни, но и регулирования отношений,

связанных с трансплантацией органов человека, искусственным

оплодотворением, искусственным прерыванием беременности и пр.

Индивидуальная свобода гражданина обеспечивается предоставлением ему ряда

личных неимущественных нрав, призванных охранять от постороннего

вмешательства различные стороны проявления его личности.

Гражданско-правовые средства защиты эффективны в тех случаях, когда

нарушение тайны личной жизни, распространение информации о различных

сторонах жизнедеятельности гражданина нанесли ему ущерб. Зашита названных

благ предполагает обеспечение неприкосновенности частной жизни, с одной

стороны, и сохранение тайн этой жизни, с другой. Неприкосновенность частной

жизни предполагает неприкосновенность жилища, средств личного общения,

тайны переписки и телефонных переговоров, личной (частной) документации,

неприкосновенности внешнего облика индивида. Личная и семейная тайна может

состоять из сведений, касающихся состояния здоровья, усыновления,

распоряжения имуществом, денежных сбережений, сведений о личной (семейной)

жизни.

В индивидуальной жизнедеятельности гражданин вправе поступать по своему

усмотрению, и предоставление ему этой возможности также может быть

расценено как способ защиты (самозащиты).

Законодательство четко определяет, с помощью каких мер обеспечивается

охрана коммерческой тайны, и какие меры ответственности могут быть

применены к виновным в ее разглашении.

Защита служебной и коммерческой тайны от неправомерных посягательств

может осуществляться на основе норм гражданского, административного либо

уголовного права.

Пункт 2 статьи 139 ГК РФ устанавливает, что защита прав обладателя

информации осуществляется способами, предусмотренными ГК РФ и другими

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12